Поиграй со мной. Ксюша Иванова

не единственная и не окончательная любовь красавицы-Светочки, а, скорее, один из вариантов. Занятно…

           Готовила Светочка отвратительно. Но, собственно, она и не обязана была меня кормить. С трудом проглотив нечто отдаленно похожее на котлету и картофельное пюре с комками, я искупался и отправился в отведенную мне комнату, отказавшись смотреть телевизор с девушкой.

          Во-первых, я очень устал. А во-вторых, должен был сделать одно важное дело, которое в ходе расследований выполнял всегда и неукоснительно – я хотел заполнить дневник. Часто подобные дневники потом, после поездки давали толчок к написанию не одной, а нескольких статей, зарисовок, репортажей. А иногда, перечитывая их в процессе распутывания дела, я и находил отгадку.

         Первая запись была короткой:

          "День первый. Приезд.

           Директор – гуляка, мечтающий с моей помощью избавиться от надоевшей любовницы.

          Светочка – секретарша, любовница, не оставляющая надежду захомутать своего шефа.

         На данный момент не вижу никого, кому было бы выгодно, чтобы о доме культуры шла плохая слава".

          Дальше этих строк, как я ни изгалялся, дело не пошло, хотя и было в мыслях порассуждать о "красотах" уездного городка. Отложив блокнот (любил по-старинке писать ручкой, а не печатать в ноуте, хотя последний и возил с собой тоже), я улегся на расстеленный диванчик, и уснул мертвым сном.

      4 глава. Олеся.

        Давненько Роман Сергеевич не присутствовал на репетициях! И что вдруг приперся? Несмотря на статус директора, Стоцкий хорошо разбирался во всем, что происходило на сцене – по специальности он был, как раз таки режиссером, правда, давно уже забросил профессию. Все мои промашки он видел сразу. И теперь, после того, как дети были отпущены по домам, а коллеги разбрелись по кабинетам дорабатывать последние часы перед окончанием рабочего дня, Стоцкий распекал меня, не дождавшись утренней планерки. С одной стороны, я была этому рада – лучше уж наедине, чем на глазах у остальных, хоть не так унизительно. Но с другой… разве есть моя вина, что в ДК нет режиссера?

      – Не правильно подобрала актера на роль коня – мальчик слишком мал и ростом, и разумом. Тут чувство юмора нужно, а он стесняется, зажался весь. В той сцене, когда домовой решает все-таки вернуться, сжалиться над хозяевами, изображение печки, русской хаты на экран вывести надо – показать, где обитает существо это. Потом танцевальный номер вообще ни к селу, ни к городу. И почти в половине сцен второстепенные актеры совершенно не понимают, что должны делать! Короче, Свиридова, тебе еще работать и работать! Ах да! Вадика замени тоже – ну какой он домовой в таких очках-то? Да и чудит он снова – то блох из-под парика показательно вычесывает, то штаны чуть ли не до подмышек натягивает – ругай не ругай, сама знаешь, что-нибудь во время представления выкинет. Кого-нибудь другого возьми.

          Я несмело возразила:

      – Получается, двое мужчин нужны – конь и домовой. Где мне их взять? Юрка наотрез конем быть отказался. Может вы?

           Сказала и поняла, что не стоило –