Девственница на подмену. Стелла Эмеральд

>Вскоре машина свернула с трассы, и я увидела небольшой поселок, застроенный даже не коттеджами, а мини дворцами. Возле одного такого, на половину прячущегося за высоким забором, мы и остановились. Не успела я подумать еще хоть о чем-то, как ворота в заборе плавно разъехались в стороны.

      К дому вела широкая аллея, но сразу за воротами водитель свернул направо и медленно покатил вдоль забора.

      Территория вокруг особняка показалась мне поистине огромной, и где-то там, в глуби сада, прятался небольшой деревянный домик, к которому мы и подъехали.

      – Вылезай, – велел водитель, и это было первое, что я от него услышала.

      Спрашивать его о чем-то было бесполезно, и я молча покинула машину, прихватив свой рюкзак, куда в спешке покидала самое необходимое. Надеюсь, я ничего не забыла. Ну а если и забыла, то неделю могу без этого потерпеть.

      Всего неделю! Даша, тебе нужно продержаться всего неделю, – уговаривала я себя, стараясь не терять присутствия духа. Но все равно, коленки тряслись, когда шла за водителем к крылечку и ждала, пока он не отопрет дверь.

      – Держи, – протянул он мне ключи. – Правила знаешь. Жди.

      Домик оказался небольшим, но полностью нашпигованный всем современным, делающим нашу жизнь удобной. Гостиная была обставлена бежевой кожаной мебелью, этажерками и столиком из стекла. Пол устилал пушистый ковер, а окна занавешивали синие портьеры. Имелась тут и плазма чуть ли не во всю стену, и электрический камин.

      Из гостиной вели двери в спальню и кухню. На кухне чего только не было из техники, впрочем, разготавливаться тут я точно не планировала. А спальню так и вовсе предпочла не разглядывать – только рюкзак и забросила туда. А потом принялась ждать, не сомневаясь, что скоро придет тот, чьим трофеем на неделю я и стала. Добровольным трофеем, отчетливо понимая, для каких целей меня тут будут использовать.

      Двумя днями ранее

      Входная дверь шарахнула так, что я аж подскочила на стуле. Следом громыхнула дверь в ванную, и в квартире повисла тишина.

      – Ир?.. – позвала я, посмотрев на часы.

      Половина десятого. Что-то она сегодня рано. И почему молчит? Ах, ну да, она же в ванной. И все же, я решила проверить, все ли у сестры в порядке.

      Дверь в ванную была заперта, но ни шума воды, ни каких-либо других звуков я не расслышала. Это уже настораживало.

      – Ир, ты там? – спросила я и снова подергала ручку двери. – Не молчи, не играй на нервах.

      – Проваливай, – раздалось гнусавое за дверью.

      Она там плачет, что ли? И это моя сестра? Да я ее с детства плачущей не видела.

      – Открой дверь, или я выломаю ее, – строго проговорила я.

      Сестра вернулась домой не ночью. Она плачет. Значит, случилось у нее что-то серьезное. И хоть мне совершенно не хотелось вникать в ее проблемы, когда и своих хватало, но оставить все так я тоже не могла.

      – Все! Я иду за молотком. Перед соседями потом сама оправдываться будешь…

      Сработало, не успела я сделать и двух шагов. Дверь в ванную распахнулась и к косяку привалилась зареванная Ирка. Косметика у нее размазалась, волосы растрепались.

      – Видок тот еще, – скептически заметила я. – Рассказывай.

      – Не делай вид, что тебя интересует что-то кроме твоей дурацкой учебы.

      Ира прошла на кухню, достала из шкафчика бутылку вина, что осталась нераспитой после нашего дня рождения. Откупорила ту и налила себе полный бокал.

      – Будем здоровы, сестричка! – произнесла она тост и одним махом осушила бокал.

      Если Ира пьет, значит дела совсем плохи. Обычно сестра не пила даже мало. От капли спиртного у нее трещала голова.

      – Держи, – принесла я из ванной молочко для снятия макияжа и ватные тампоны. – Сядь, приведи себя в порядок и расскажи мне уже все.

      Нет, ну я верю в пословицу, что любовь зла… Но не до такой же степени! Месяц назад Иру отчислили из института за регулярные прогулы и хвосты по всем предметам. От родителей нам это пока удавалось скрывать. Вот уже год, как сестра перепутала день с ночью – днем она спит, а по ночам шляется где-то. Эта ее гламурная жизнь изменила ее до неузнаваемости и не только внешне. А мажор Гена, с которым встречалась Ира, казался мне пустышкой в красивой обертке, у которого есть все, кроме ума. И последнему я только что получила подтверждение.

      – А он чем думал, когда тратил чужие деньги? – поинтересовалась я.

      – Ж…ой он думал! – скривилась Ира.

      – Точно! – усмехнулась я. – Ну пусть у папочки своего попросит, делов-то.

      – В том-то и дело, что не может. Отец его на камчатку упечет, если узнает. А я что буду делать?

      – Поедешь за ним, как жена декабриста.

      – Даш, хватит уже! Дело серьезнее, чем ты думаешь. У Гены есть два дня, чтобы отдать деньги. И должен он серьезному дельцу, с криминальным прошлым.

      – И что? Если не отдаст, тот его убьет?

      Время шло, я же глазам своим не верила. Но на лице сестры читала