Вуду по-берендейски. Татьяна Валентиновна Супельняк

до того, как познакомится с ним поближе, – откровенно насмехались над чрезмерно бдительным охранником третьи.

      Мысленно посмеиваясь, возмутительница спокойствия оплатила покупки, чем разочаровала и зрителей, и бдительного стража порядка и, разложив продукты в фирменные полиэтиленовые пакеты с надписью «Пятерочка», оглянулась: парень, насупясь, смотрел мне вслед.

      И тут я расшалилась: войдя в образ Соньки-Золотой Ручки, игриво повела плечиком (мол, извини, браток, при деньгах я нынче) и подмигнула ему. У охранника от удивления брови поползли на лоб, а я удовлетворенно вздохнула: а незачем возводить напраслину на порядочных девушек!

      Возле подъезда маячила знакомая долговязая фигура.

      Влад с хмурым видом забрал у меня пакеты с продуктами и понес на третий этаж. Поднимаясь следом, я с удивлением отметила, что появление приятеля не вызвало в моей душе отклика – ни радости, ни обиды. Только любопытство высунуло свой острый носик из каких-то ее потаенных глубин, куда со временем навсегда уходят остывшие чувства, и недовольно поинтересовалось:

      – Ну и зачем, спрашивается, явился?

      Я открыла дверь и посторонилась, пропуская в квартиру незваного гостя. Тот опустил на пол пакеты и протянул ко мне освободившиеся руки с намерением заключить в страстные объятия. А вот этого не надо! Ловко ускользнув, я – в виде компенсации – нацепила на лицо самую дружелюбную из улыбок.

      – Проходи, дорогой, не стесняйся, – болтала я, сглаживая неловкость ситуации. – Хочешь чаю или кофе? С зефиром или печеньем? Или тебе того и другого?

      Бывший возлюбленный в растерянности оседлал табурет и, опустив глаза, забормотал:

      – Мне давно надо было с тобой поговорить… то есть объяснить… рассказать, но ты куда-то исчезла, и я… не знал, где тебя искать.

      Он запинался, подбирая слова, но я не собиралась ему помогать, поскольку была ужасно занята – разбирала покупки и убирала продукты в холодильник, наполняла водой и ставила на газ чайник, доставала чашки, открывала упаковки с печеньем и зефиром в шоколаде, попутно удивляясь собственному равнодушию.

      Всего месяц назад прежняя я страстно мечтала выяснить причину странного поведения неверного друга. Мне теперешней это было совершенно безразлично, а потому основная часть монолога незваного гостя благополучно проплыла мимо моих ушей. По неизвестной причине слух вычленил лишь заключительный «аккорд»:

      – Ты, знаешь ли, сама во всем виновата!

      –Я-а-а?! – Моему удивлению не было предела.

      Вот тогда-то я окончательно осознала, что весь этот «разбор полетов» мне ни к чему. Надо каким-то образом переключить Влада на нейтральную тему, а в идеале – выпроводить.

      – Конечно, ты прав, и во всем, что с нами произошло, несомненно, есть доля и моей вины (признавать себя полностью виноватой неизвестно в чем – ну уж нет!), – покладисто произнесла я. – Может, заключим перемирие?

      Не ожидавший такого поворота событий Влад от неожиданности поперхнулся чаем.

      – А… потом?

      – Поживем