Врата Рассвета. Евгений Гаврилов

омутами первозданного мрака.

      – Тысячу раз доблесть твоих избранников превозмогала мои чары, о супруг мой. Тысячу раз сотворенный мною мрак рассеивался перед сиянием их душ и помыслов. Теперь же отступи и продолжи небесный путь. Тьму, что по моей воле сгустилась над этим юношей и его семьей, даже твой свет развеять не в силах.

      Влажные губы медленно провели по подбородку, оставив длинный мокрый след на лице. Рино со стоном попытался отмахнуться от чего-то огромного, что старательно покрывает ему слюнями физиономию, но таинственного доброхота вялая попытка не смутила. Юноша разлепил веки – как раз чтобы отмахнуться от очередной попытки себя лизнуть. И только сейчас сообразил, что над ним нависла взволнованная морда Хитреца. Конь беспокойно пшикнул горячим дыханием. Рино при виде любимца подскочил, как ужаленный. Кажется, половина хворей и боли в измученном теле испарилась при виде единственного дружелюбного существа в огромном и враждебном мире.

      – Ах ты хитрюга… – Веселые слова застыли на языке, когда юноша увидел, во что превратилась полянка, где они встретили антийское нападение.

      Исполосованное рытвинами от колдовских ударов пространство завалено телами умерших. К горлу от вида обезображенных оружием и магией тел подкатила тошнота. Рино подался вперед, изо рта хлынул омерзительный поток рвоты. Хитрец встревоженно скачет рядом, всем видом демонстрируя отчаянное желание помочь. А чем тут поможешь?

      Кое-как утерев губы, юноша подобрал с земли меч. Лезвие покрыто грязью, от которой благородное оружие удалось отчистить не сразу. Он специально любовно отчищал сияющий клинок от мелких травинок, пытаясь оттянуть момент, когда придется выйти на страшную поляну, где в глухом безмолвии распростерлись приютившие его меченосцы.

      Тяжело вздохнув, Рино убрал меч в ножны и, стиснув зубы, шагнул вперед. Посреди поляны широко раскинул руки здоровяк Ольв, в груди огромная рваная дыра, сквозь которую виднеется густая трава. Остальные выглядят не лучше. С каждым новым телом, которое он оглядывает, страх все сильнее сжимает клещи на горле в тоскливом ожидании увидеть убитую ведьму. Женщины, какими бы колдуньями ни были, не должны умирать вот так. Никто не должен, но для воина смерть – часть жизни и не вызывает столько волчьей тоски. Такие люди сами выбрали себе судьбу в тот момент, когда впервые взяли в руки оружие.

      Изувеченные тела, изломанные, без конечностей, покрытые чудовищными ожогами… Кейны среди них не оказалось. Хрипло выдохнув, Рино еще раз обошел страшную поляну, осмотрел ближайшие окрестности. Чародейка или сумела сбежать, или попала в плен. Скорее второе, иначе она бы попыталась вернуться на место побоища… Наверное.

      Какая сила спасла его в битве, где погиб десяток бывалых воинов? Не выжил ни один. Некоторых явно добивали, отказав в милосердии. Беззащитных, изувеченных, неспособных продолжать бой… Почему же одинокий юноша все еще жив? Или его сочли мертвым?

      По всему выходит, он – единственный, кто может оказать павшим нилантийцам