Серебро и сталь. Виктория Александрова

нет вашей вины, – покачал он головой.

      До покоев лорда Генриха, что располагались на втором этаже, они дошли быстро, и девушка так и не согрелась. Странно, но боли ни в раненой руке, ни в ногах, несмотря на подъём по довольно крутой лестнице, она не чувствовала, ещё не зная, что ноги заболят завтра, да так, что она не сможет целый день встать с постели. Не было также какого-либо страха и волнения. Как будто всё, что произошло за последние дни, было всего лишь сном. Как будто она очнулась от этого сна, осознала, что всё не по-настоящему, поняла, что она дома, что отец жив, и продолжила жить привычной, спокойной, счастливой жизнью. Разумеется, это было не так, но осознание того, что лорду Генриху Штейнбергу можно доверять, её успокаивало.

      Она оглянулась и поняла, что оказались они не в покоях, а в небольшом зале с длинным столом посредине.

      – Дикон, зажги пару факелов, – спокойно приказал лорд Штейнберг. – И не уходи далеко.

      Мальчик без лишних слов выполнил приказ и куда-то скрылся. Он был таким быстрым, что Кристина не могла за ним уследить.

      Лорд Генрих направился к столу, однако садиться за него не стал. Он выпустил её руку и опёрся о столешницу.

      – Вы как себя чувствуете? – вдруг поинтересовался он, и Кристина поняла по его тону, что спрашивает он не из-за элементарной вежливости.

      – Всё хорошо, – кивнула она, хотя на самом деле, конечно, всё было плохо. Но он, скорее всего, спрашивал именно о ранах или травмах, а не о том, что было у неё на душе. Единственное, что радовало – рука не болела.

      – Мне жаль, – покачал головой лорд Штейнберг. Его голос стал странно тихим и глухим. – Я любил и уважал вашего отца, миледи. Эта потеря ужасна, я… – Он вздохнул. – Я соболезную.

      – Спасибо, – тихо выдохнула девушка, не зная, что ещё сказать. В искренности его слов у неё сомнений не было.

      – Что же мне с вами делать… – задумался лорд Генрих. Ей приходилось задирать голову, чтобы поймать его взгляд: он был выше неё даже больше, чем на голову. – В Нолд вам возвращаться нельзя. Единственное, что остаётся для меня непонятным: замешана ли леди Элис в этом нападении? Мне кажется, она бы не стала вести себя подобным образом и поощрять такие действия сына.

      Девушка замялась.

      – Я не знаю, – просто ответила она. – Но ведь у Джоната были причины…

      И вдруг руку пронзила такая боль, что Кристина невольно вскрикнула. Как же не вовремя, Господи Боже… Не вовремя – и так больно, что выть хочется. Она отбросила плащ с плеча, обнажая окровавленную повязку, и схватилась за место раны, стараясь не морщиться и не скулить.

      – Вы же сказали, что всё хорошо!

      Лорд Генрих бросился к ней и, поддерживая под локоть, повёл дальше. В зале обнаружилась ещё одна дверь, ведущая, как оказалось, в кабинет, небольшой и весьма скромно обставленный. Лорд Штейнберг распахнул тёмные шторы, пуская в комнату слабый свет, и Кристина увидела, что