Голубая звезда. Жюльетта Бенцони

смертью. Ее убили…

      Он ожидал крика, но услышал лишь хрип. И Альдо увидел вдруг перед собой маску ужаса без признаков жизни. Он боялся, как бы Адриана не потеряла сознания, и в тот момент, когда собрался было встряхнуть ее за плечи, услышал сиплый голос:

      – Ты сошел с ума… Это невозможно!

      – Не только возможно, но я в этом уверен. Послушай!

      Альдо огляделся, и взгляд его упал на бокал с «марсалой», к которому молодая женщина даже не притронулась. Он поднес бокал Адриане – чтобы та выпила глоток, но она залпом осушила его. И ожила. В глазах вновь затеплилась жизнь, речь стала осмысленной:

      – Ты сообщил в полицию?

      – Нет. То, что я обнаружил, может для следствия оказаться недостаточным, и я намерен сам найти убийцу. Поэтому прошу сохранить в тайне то, что я только что рассказал тебе. Не хочу, чтобы память моей матери была омрачена досужими домыслами, а ее тело было оскорблено вскрытием. К тому же я не очень доверяю венецианским сыщикам. Им так и не удалось подняться до уровня агентов Совета Десяти…[13] Мне нетрудно будет превзойти их.

      – Но почему же ее убили? Такую добрую женщину, такую…

      – Чтобы обокрасть.

      – Но ведь она уже продала свои драгоценности.

      – Одна вещь оставалась, – заметил Альдо, не желавший излагать подробности. – Достаточно ценная, чтобы соблазнить мерзавца, которого, клянусь тебе, я рано или поздно поймаю!

      – Тебе придется отдать его в руки правосудия?

      – Я сам вынесу ему приговор и уверяю тебя, он будет беспощаден… даже если речь пойдет о члене моей семьи, о родственнике…

      – Как ты можешь шутить по этому поводу? – возмутилась графиня. – Определенно, война лишила мужчин самого понятия о морали! А теперь расскажи мне все! Как ты узнал об… об этой мерзости?..

      – Нет. Я и так слишком много сказал, больше тебе не нужно ничего знать. Напротив, я рассчитывал, что, если ты вспомнишь какую-нибудь деталь или что-либо вызовет у тебя подозрение, ты тут же сообщишь мне об этом.

      Он поднялся, она попыталась его удержать:

      – Ты уже уходишь?.. Проведи со мной хотя бы этот вечер.

      – Нет, благодарю тебя, я должен вернуться домой. Хочешь позавтракать со мной завтра? У нас будет время поговорить… в более спокойной обстановке, – добавил он, бросив взгляд на витраж, за которым просматривался силуэт Спиридона, топтавшегося на галерее.

      – Не будь слишком строг к бедному парню. Его грубость объясняется преданностью, но он очень скоро признает тебя!

      – Я не уверен, что горю желанием развивать наши отношения. Кстати, куда подевалась твоя Джиневра? Мне бы хотелось обнять старушку.

      – Ты увидишь ее в следующий раз, если, конечно, не побежишь за ней в церковь. В это время она на службе… Тебе ведь известно, что Джиневра всегда была очень набожной, и, кажется, старея, она с каждым днем все ревностней молится богу. Но, в конце концов, пока она сможет на своих старых больных ногах добраться до алтаря,

13

Тайный совет, заправлявший в Венеции с 1310 по 1797 г. Его шпионы наводили на горожан страх.