Возвращение. Александр Прозоров

хвалила.

      – А ты тоже гусь лапчатый, так и норовишь на шею девочке усесться! Зачем заставляешь себя господином называть? Почто над ней издеваешься? Тоже мне, султан-паша нашелся… Погоди, какой гарем? Она мне тоже про гарем что-то рассказывала.

      – Поселок такой. В Астраханской области. Она там все детство провела, до совершеннолетия, – почти чистую правду сказал ведун. Не стал уточнять только, в каком веке Урсулу воспитывали в таком исключительном послушании и уважении к старшим.

      – А-а. Тогда понятно, почему она многим вещам удивляется, словно первый раз видит. Ты поверишь – спичку сама не смогла зажечь! И микроволновки боится. Я ей чай там согрела, так она пить поначалу отказывалась. И все кланялась… Постой, Олег, а почему она у тебя голая совсем в комнате оказалась? Где ее одежда?

      – Разорвал в мелкие клочки в порыве страсти, – потупил взор Олег.

      – Нет, ты у меня все-таки обормот, – всплеснула руками женщина и постучала костяшками ему по лбу: – А ты подумал, как ей потом из дому выходить? Как она теперь выбираться будет? Твое счастье, горе луковое, что она, видать, души в тебе не чает и про все на свете забыла. Ведь дела у нее какие-то, наверное, есть, учится она где-то. Ох, везунчик ты незаслуженный. Держи девку крепче! С такой женой будешь как сыр в масле кататься.

      – Ж-жено-ой? – У Середина от такого предположения даже губы пересохли.

      Нет, Урсула отличная девица – и послушная, и ласковая, и пережила вместе с ним немало. Но тем не менее… Щедрость ратников, сделавших удачный подарок, – еще не повод превращать невольницу в хозяйку. И даже то, что на улице двадцать первый век, а рабство давно отменили – все равно не повод.

      – А ты что хотел – поматросить и бросить? – тут же возмутилась матушка. – И в кого ты такой уродился, дурной и бессовестный? Хоть бы с Урсулы пример брал. И умная, и воспитанная, и работящая. Толковая, сообразительная девочка – не тебе чета. И чего она в тебе нашла, тупом молотобойце?

      – Мама, ты ничего не перепутала? – поднял брови Олег. – Это я, между прочим, твой сын, а не она. Чего ты ее так защищаешь?

      – Вот потому и защищаю, что о тебе забочусь. Смотри, найдет она у себя в институте симпатичного паренька, да и махнет тебе хвостом – будешь знать.

      – Где найдет? – не понял Середин.

      – У себя в институте. Чего, думаешь, она сюда из Астрахани приехала? Толковая ведь девочка, не могла не поступить. На первом курсе, наверное.

      – Само собой. – Ведун даже спорить не стал. Институт так институт. Женщинам, которые не из гаремов, возражать бесполезно.

      – Да ты, наверное, голодный? Иди руки мыть. Урсула! – повернула мама голову к двери. – Помоги накрыть на стол.

      – Бегу, госпожа!

      Уже через минуту Середин понял, что попал. Попал жестоко и бесповоротно. Невольница молниеносно и беспрекословно исполняла все мамины поручения и старалась угадать намеки. Сказано поставить тарелки – тут же расставляла. Сказано разложить салфетки – раскладывала. Если хозяйка что-то поправляла – она извинялась и старалась все