Байкал. Татьяна Вячеславовна Иванько

всего во дворец.

      Нас, детей, было много, одиннадцать человек. Старшие, что за Тинганом сёстры, уже невестились, двоих сосватали весной, да не судьба знать… К тому дню, когда я уезжала из дома, остались только я и ты. Все умерли от болезни, пришедшей из далёких полуденных пустынь, так быстро, что мы не успевали хоронить их. Кто и как завёз её к нам на мельницу, стоявшую на отшибе села, кто теперь ведает, в день много телег проходило, особенно об эту раннюю осеннюю пору. Отец умер первым, а за ним, как Смертушка взялась косой махать, и всех братишек и сестёр, и матушку Орею прибрала, на том и остановилась. В несколько дней опустели, осиротели мы, как и другие семьи в нашем Авгалле.

      Тогда и заговорили о Галалии и Сингайле, кудесниках, баальниках али шаманах, я никогда так и не понимала толком, сколь ни слышала про них всё детство, кроме одного – они всесильные лекари. При том мне казалось, что их в действительности не существует. Что они лишь прекрасная былина, вроде, как и великие наши предки Арий и Эрбин, что тысячу лет назад положили начало царским и прочим родам и по эту и ту стороны Великого Моря. Люди всегда хотят верить, что есть какой-то всесильный избавитель, он же отец всего сущего, который придёт на помощь, если попросить от души.

      Я не верила в чудесных лекарей, однако знала, как и все, далеко, в горных лесах были места, куда никто не ходил, потому что не дойти, да и считалось, что Галалий Огнь живёт именно там, и даже к границам его владений невидимым, но крепким приблизиться не может ни человек, ни зверь, не то, что пересечь их, бродить будет, блуждая и кружа, и возвращаясь ни с чем. Потому что невидимы и неощутимы они, но непреодолимы. А ежели кому и удастся это, то войти в дом волшебника он всё равно не сможет, это как перейти Реку Забвения – назад дороги нет. То же и даже с ещё более пугающими подробностями рассказывали и о брате Галалия, Сингайле Льде. Тот и вовсе мог избавить от любого недуга, и даже, говорят, вернуть с той стороны Завесы. Но к Сингайлу Льду обращались и вовсе в исключительных случаях, ежли царь занедужит, али необычайная какая-нибудь хворь в народе приключится, очень много злата брал за свою помощь Сингайл Лёд, собрать столько могли разве что цари, али несколько сёл вместе. Галалий же злата не брал.

      Вот, к этим самым границам Галалиевых владений в условленное место с вельми странными дарами и направились в те чёрные дни обуявшего людей мора несколько самых именитых человек. Они не видели там никого и ничего, оставили несколько тюков тканей, бочонков вина, сваренного из наших белых и красных роз и жёлтых весенних цветов с обманчивыми соцветиями, что превращаются из жёлтых цыплячьих цветков в пушистые белёсые шарики и зовутся одуванчиками, потому что ветер может легко обнажить их маленькие круглые головки и на том кончается их краткая жизнь, вино же из них получается душистое, вкусное и совсем лёгкое… Но самым странным из даров были летописи, что ведутся в Авгалле спокон веков, с описанием всех событий, именами людей, царей и придворных…

      Я не