Любовь за гранью 1. Маскарад смерти. Ульяна Павловна Соболева

пожелал остаться неизвестным, сделка оформляется на мое имя.

      Лина зло фыркнула.

      – Зачем было разрешать мне задавать вопросы, если ни на один из них вы не ответили.

      – У меня просто нет ответов. Вы согласны продать ваши картины госпожа Градская?

      Лина посмотрела ему в глаза и вздрогнула, от холодного и колючего взгляда светло-голубых глаз, где-то она такой уже видела. Лина посмотрела на Риту, та больно пнула ее по ноге под столом.

      – Я согласна, черт возьми! Давайте ваши бумаги! – Лине не нравился этот высокомерный тип.

      Тадеуш открыл папку и достал красивые глянцевые листы. Вверху на каждом документе красовался герб в виде черного льва, готовящегося к прыжку.

      – Где подписать? – грубо спросила Лина, но Тадеуш и глазом не моргнул. Он профессиональным жестом поставил две «галочки» напротив пробелов для подписи.

      Лина быстро поставила подписи и закурила. Адвокат подвинул бумаги к Рите

      – Теперь вы, Маргарита Ивановна.

      Рита в отличии от Лины, внимательно прочла документы несколько раз, и с упоением расписалась под кругленькой суммой.

      Даже не взглянув на их подписи, адвокат, а он, несомненно, являлся адвокатом, сунул бумаги обратно в папки. Затем он протянул Лине серебристо-серый чек, на котором в углу тоже красовался герб со львом.

      – Спасибо, а теперь я вынужден откланяться. Маргарита Ивановна, мне нужны ключи от галереи: мои люди сегодня вынесут экспонаты. Кстати, вы уверены насчет последней картины? – он бросил взгляд на Лину.

      – Уверена! – отрезала она и отвернулась, всем своим видом давая понять, что разговор окончен.

      – Что ж дело ваше. Кстати, за ужин уплачено, вы можете заказывать, что угодно и наслаждаться вечером.

      Он откланялся и словно исчез в полумраке.

      Ритка завизжала как безумная и чуть не удавила Сашку, который сидел молча и почему-то недовольно хмурился.

      – Линка, я верно выбрала себе подругу! Ну, ничего себе сделка! У меня от клиентов отбоя не будет. Вы чего хмурые такие?

      – Не нравится мне все это. Странно – сто тысяч евро. Ты, конечно, Линка, не обижайся, но за картины художников, гораздо более маститых, чем ты, не платят и четвертой части этой суммы.

      – Но-но потише, Санек! Линка – талантище, просто ты этого не замечаешь.

      – А мне жалко картин, – задумчиво прошептала Лина, – где я их теперь увижу? Что с ними будет? В них частичка меня, моей души. А теперь они исчезнут навсегда.

      – Да ну тебя, рыжая, новые нарисуешь. Перестань ныть. Сто тысяч евро должны развеять все твои сомнения.

      В этот момент подошел официант, он держал в руках изящную вазу, в которой красовались цветы. Он протянул вазу Лине и удалился. Градская удивленно взяла цветы в руки и вдруг замерла. В вазе находились кувшинки, не простые с какого-нибудь болота, а те самые, с «мертвого» озера. Её руки задрожали.

      – Что это? – в один голос спросили Сашка и Ротка, видя ее странную реакцию.

      – Кувшинки, – пробормотала Лина, – эй, официант!

      Парнишка появился тут же, как из-под земли.

      – Кто…кто