Соблазненная принцем. Кристина Додд

бороться. Однако ее на мгновение удивило, что, хотя между ними так мало общего, их души так нежно и страстно тянутся друг к другу.

      Потом он снова поднял голову и, ласково погладив пальцами ее горло, опустил руку.

      Потом он отодвинулся от нее. Недалеко, но достаточно, чтобы она почувствовала холодок реальности.

      Что это она делает? Она все еще сжимала в кулаке его галстук. Ее рука все еще обвивалась вокруг его шеи. Ее губы болели, а кожа была горячей, припухшей, как будто то новое чувство, которое он возбудил, обожгло ее изнутри.

      Она вдруг увидела себя так, как увидят ее другие, – девицей, не упускающей удобного случая, воспользовавшейся своей дружбой с Белл и стремящейся улучшить свое положение за счет того, что согласится стать любовницей богатого человека. Иными словами, она вела себя именно так, как ожидал от нее лорд Мередит.

      Тихонько застонав от ужаса, Виктория опустила руки.

      Рауль отступил на шаг назад.

      – Мисс Кардифф, – сказал он обеспокоенным тоном. Он беспокоится, как будто боится, что она, словно оперная певица, что-нибудь потребует у него: драгоценности, дом… – Мисс Кардифф, я должен извиниться за свое неподобающее поведение.

      Он извиняется. Извиняется за то, что они сделали вместе.

      Ее ужас мгновенно сменился гневом.

      – Вы! Вы!

      Он ждал, но она больше ничего не сказала – да и что могла она сказать, если от стыда не сумела бы связать и пары слов!

      – Я не имел никакого права шутить над вами и вашим вспыльчивым характером, если сам не умею контролировать себя. Я полностью признаю свою вину.

      Он не только извинялся, но именно он положил конец этому пылкому проявлению… помешательства.

      За это ей хотелось дать ему пощечину.

      Вместо этого у Виктории с языка импульсивно слетели слишком громко сказанные, слишком жестокие и несправедливые слова. И она знала это. Но ей было все равно. Она знала лишь, что хочет причинить ему боль, как причинил ей боль он.

      – Мистер Лоренс! Уж не думаете ли вы, что вы чем-то лучше лорда Мередита? Вы насильно целуете меня, угрожая мне смертью, и заставляете отвечать на поцелуй, хотя знаете, что у меня нет опыта, вы, возможно, лишили меня шанса найти приличное местом работы! И почему?

      – Я еще раз приношу вам свои извинения, – сказал он, и в его голосе больше не было той примирительной нотки. – Меня разозлил отец.

      – Ваш отец? Ваш настоящий отец разозлил вас? Ах, как это ужасно! – Она сделала глубокий вдох, зная, что будет сожалеть о том, что вовремя не сдержалась. С ней всегда так бывало. Но сейчас у нее был выбор: сказать несправедливые слова или заплакать. А плакать она не будет, тем более перед мистером Лоренсом. – Знаю я мужчин вроде вас.

      – Вот как?

      Нет. Совсем не вроде него. Вроде ее отчима, который с радостью запер бы ее дома на всю оставшуюся жизнь и приказал бы ухаживать за ее младшими единоутробными братьями и сестрами, пока она не состарится и пока все блестящие перспективы, которые сулит