Два ее единственных платья. Екатерина Симонова

с кладбища рядом,

      Мимо квартала, где жила детская поэтесса

                                                        в страусином боа,

      Мимо санатория с кислородными коктейлями в 1981 году,

      Мимо лыжной базы, где была сауна, а в сауне

      Расстреляли целую группировку и проституток, только

                                                        одна спаслась,

      Мимо недостроенного дома престарелых,

      Где тоже случилось что-то очень плохое, не знаю чо,

      Прямо до родительского дома.

      Открыла двери, сняла пуховик, шапку, прошла

                                                        на кухню, спросила:

      «Ну чо вы, как, чо? Чо, как здоровье? Я чо?

      Я ничо, я вот печенья к чаю купила».

      Потом зашла вконтакт, спросила:

      «Ну чо у тебя там сегодня на ужин – драники

                                                        или жареная капуста?

      Чо ты как чо? Чо будешь вечером делать?

      Я уже завтра обратно буду».

      Иногда этого «чо ты как чо» и достаточно.

      Остальное не важно.

      «Город оказался таким, какие мы любим…»

      Город оказался таким, какие мы любим:

      Разбегающиеся наивные улочки, кусты с бесконечными

                                                        цветами,

      Перевешивающимися, переливающимися через ограду,

      Маленькие окна, открытые, с надутыми белыми

                                                        занавесками,

      Маленькая площадь с невысоким высохшим фонтаном,

      Маленькие магазинчики, забитые вещами и сладостями.

      Когда устали, сели в маленьком кафе, вкусно поели,

      Порции оказались неожиданно большими, однако

      Мы были так голодны, что они показались маленькими,

      Выпили пива – не чтобы выпить, а так, немного,

      Просто чтобы почувствовать вкус, становилось жарко,

      Нашли маленькую бордовую церковь

      С крошечным садиком, в садике почему-то

      Была похоронена красивая русская женщина,

      Мы никогда не узнаем, кто она, но это неважно,

      Сели на скамью, разделили на двоих одну марципанку,

      Было тихо, только чуть слышно

      Маленький ветер и маленьких птичек в листве над нами,

      Мы поглядели друг на друга, обменялись

      Маленькими улыбками, маленьким пожатием рук,

      Закрыли глаза, рядом, как всегда, рядом,

      Я хотела сказать, но было так тихо и лень, и я не сказала:

      Всё-таки нет ничего важнее маленькой жизни, поскольку

      Сохранять её на самом деле гораздо труднее, чем терять

                                                        и гореть,

      Искать, взлетать, падать, снова надеяться, эти большие люди

      Живут и умирают, так и не поняв самое важное:

      Без наших маленьких жизней не было бы их большой,

      Той самой, о которой мы читали, о которой