Узвитон. Анатолий Александрович Егоров

из чего хочешь, сварят, лишь бы продать. – Подтвердил Дима. – И не пиво это вовсе, а пивной газированный напиток.

      – А в средние века пиво считалось полезным напитком, как для взрослых, так и для детей. Естественно, это было пиво натурального брожения. Вы, наверное, читали «Лавку древностей» Диккенса?

      – Конечно! – успокоил меня Витька. – Наша с Барабановыми настольная книга.

      – Так вот, там дети пиво пьют, и это в то время считалось нормальным явлением. А всё потому, что пиво продукт кипячения и там меньше болезнетворных бактерий, чем в тогдашней питьевой воде. А в Германии и сейчас называют пиво «жидким хлебом», благодаря высокому содержанию калорий. В общем, пиво есть продукт мирового значения и распространение его повсеместно не только из-за содержащихся в нём витамин и калорий, но и из-за дешевизны и простоты приготовления. Да и, кстати, о женщинах, египтяне, когда строили пирамиды, рабочим обязательно давали пенного, для восстановления сил и работоспособности.

      – Значит не зря, мы пива купили! – допил кружку Дима. – Завтра на работу!

      – Скорей бы утро, да на работу! – грустно выпалил Пётр.

      – И не говори. – Запил пенным Виктор. – А я смотрю, пельмени у нас кончились, а пиво осталось. Так и холодильник пустой.

      – Ген? Ты вроде сосиски покупал? – с надеждой вглядывался в мои глаза Дима. – Ты для себя, их покупал или как?

      – Ну, раз пошла такая пьянка – режь последний огурец! – одобрил отварку сосисок я.

      – Цэ дило! – похвалил меня Усачев и, очистив сосиски от плёнки, бросил их в кипящую воду.

      Мы сидели и слушали, как булькали сосиски в кастрюле. На душе было хорошо-хорошо, ушли куда-то в даль все житейские проблемы и передряги. В животе сытно плавали пельмени в пиве, и ждали плотного подкрепления в виде «Фермерских сосисок», от этого становилось ещё теплее и уютнее. Начинало медленно клонить ко сну. Я посмотрел на часы, было одиннадцать вечера. Так, что можно ещё посидеть, тем более компания никуда не торопилась, да и спешить было некуда, все жили неподалёку. Вечер был по-домашнему уютным и невероятно томным. Мы релаксировали и набирались сил после трудового дня. Всё-таки не зря в Союзе существовали кухонные посиделки, где как не на кухне можно поделиться сокровенным и самым ценным. И от этого душевного «стриптиза» страдали в первую очередь самые правдивые и откровенные. Конечно, они выражали общее мнение и все его безоговорочно поддерживали и, безусловно, соглашались, кто словами, а кто молчанием. Но кто вчера молчаливо соглашался, наутро строчил анонимку, во всех красках описывая вчерашние откровения правдорубов. И наследующий вечер ничего не понимающий любитель правды, встречал у себя дома людей в штатском с красивыми удостоверениями. Слава богу, это время прошло и можно «молоть» всё что хочешь. Но осадок как говориться остался и у теперешних россиян, уже на генетическом уровне сформировалась защита от выплеска правды. Поэтому сейчас людям проще соврать, отругать кого-нибудь, так для отчётности. Но сказать правду, нет уж, на-ка выкуси! Вот раньше всё было понятно, какая она, правда.