Невзгоды по наследству. Михаил Александрович Каюрин

увольняться, – сообщил Мишка. – Получу расчёт, надо будет прикупить водки.

      – Сколько человек собрался приглашать?

      – Сейчас сяду с бумажкой, прикину. Но человек двадцать с гаком получится, никак не меньше.

      – Что-то много ты насчитал, – расстроилась мать. – Где мы их всех усадим? Если бы летом – можно было накрыть во дворе, а сейчас мороз на улице.

      – Ты, мам, не переживай. У отца на чердаке я доски видел. Разберём и вынесем кровати из комнаты, расставим по углам табуретки, положим на них доски по всему периметру, – успокоил Мишка. – И столешницу соорудим из досок. Лишь бы было, что на стол выставить.

      – Так то, оно так, и всё же лишние люди тоже ни к чему, – заметила мать.

      – Лишних не будет, – пообещал Мишка и принялся составлять список.

      В доме наступила тишина, лишь в топке печи приглушённо потрескивали смолистые еловые дрова.

      – Мам, как ты думаешь, Верка сможет приехать? – нарушил тишину голос Мишки.

      – Миша, о чём ты говоришь? Твоя сестра только-только устроилась на работу, кто же её отпустит? – мать тяжело вздохнула. – Потом представь, в какую даль она укатила.

      – Подумаешь – Владивосток! Самолётом можно добраться за полдня.

      – А денег на поездку сколько уйдёт? Ты подумал? – озабоченно проговорила мать. – И всё это ради одного дня? Двух месяцев не прошло, как вы расстались, соскучиться ещё не успели.

      – Ладно, убедила. Не буду ей отправлять телеграмму. А Люба? Люба приедет?

      – Обязательно, – убеждённо заверила мать. – Она сейчас свободна от учёбы, работает над дипломом.

      – Тогда двадцать три человека получается, – подвёл итог Мишка. – Придётся ящик водки закупать.

      – Ты не торопись с водкой-то, – одёрнула сына мать. – С отцом лучше посоветуйся.

      – Ха! А вон и батя шклякает! – воскликнул Мишка, высмотрев в окно отца. – Лёгок на помине!

      – Миша, что за слово нехорошее ты говоришь? Разве можно так про отца?

      – Почему же нехорошее? Слово, как слово. Ласковое, с юмором. Как раз характеризует походку бати. Идёт уставший, еле тащится.

      – По снегу, наверно, брёл, по целине. Начальство наше не особо торопится трактор пускать, чтобы дорогу пробить.

      Прошло некоторое время, хлопнула дверь в сенях, затем открылась входная дверь в избу, на пороге появился отец.

      – Миша дома? – спросил он первым делом, потирая ладонью пробившуюся за день щетину на лице.

      – Дома, – ответила мать. – Сидит вон, список друзей на проводы составляет.

      – Какие ещё проводы?

      – Повестку получил наш сын, в армию его забирают, – сообщила она и посмотрела на мужа.

      Кацапов старший отреагировал на новость спокойно. Вешая свою телогрейку на крючок, он изрёк будничным голосом, будто речь шла о чём-то обыденном и незначительном:

      – Ну, что ж? Настал, значит, и его черёд отдать долг Родине. Все мужики проходят через это, и он должен отслужить.

      Из комнаты выглянул Мишка, в руках у него был исчёрканный листок бумаги.

      – Вот, пап, прикинул