Ключ доблести. Нора Робертс

кажется. – Дана, пыхтя, двигала стеллаж. – Лучше мы поцелуем Брэда. – Она словно на минуту задумалась. – Впрочем, готова держать пари, он предпочтет, чтобы это сделала ты.

      – Сегодня Брэдли придет ко мне на обед.

      – Вот и поцелуешь его заодно.

      – Я боюсь.

      Мэлори посмотрела на подругу с удивлением.

      – Боишься? Брэда?

      – Да. Его, себя, – Зоя поднесла руки к горлу, словно ей стало трудно дышать. – Того, что будет.

      – А что будет?

      – Не знаю… И как себя вести, тоже не знаю. Одно дело, если это ради удовольствия, развлечения. Но я не ищу удовольствий или развлечений. По крайней мере, такого рода.

      – А он?

      – Да не знаю я! То есть, я хотела сказать, да. Брэд ведь мужчина. Нет, я его не обвиняю. Возможно, его даже увлекла романтика нашего приключения. Как будто мы должны объединиться и убить дракона. Но понимаете, мне нужно думать о том, что будет после.

      – Брэдли Уэйн не подлец, если ты об этом, – теперь Дана говорила совершенно серьезно. – Мы знакомы с детства. Брэд хороший человек, Зоя.

      – Наверное. Да, я вижу. Только он не мой мужчина и вряд ли когда-нибудь им станет. Но если Брэдли будет продолжать в том же духе, то возьмет меня измором. Боюсь, если это случится, я начну мечтать о недостижимом.

      – Не думаю, что для тебя есть что-либо недостижимое, – возразила Мэлори. – Без тебя этот дом никогда не стал бы нашим.

      – Глупо так говорить. Из-за того, что я нашла дом…

      – Не только дом, Зоя. Сама идея, предвидение, вера. – Мэлори положила руку ей на плечо и слегка встряхнула. – Ты все это затеяла. Не в последнюю очередь поэтому я уверена, что, когда ты поймешь, чего хочешь, непременно найдешь способ получить это.

      Зое чем-то нужно было заняться. Она взяла нож и стала вскрывать коробку с книгами.

      – Скажи, ты когда-нибудь была влюблена – по-настоящему – до Флинна?

      – Нет… Нет. У меня были увлечения, желание, даже страсть, но я никогда никого не любила так, как люблю Флинна.

      Зоя кивнула.

      – А для тебя, Дана, никогда не существовало никого, кроме Джордана.

      – Да, причем независимо от моих увлечений, желания и страсти.

      – А я любила, – Зоя сказала это очень тихо, не прекращая работу. – Я любила отца Саймона. Всем своим существом. Кое-кто утверждает, что в шестнадцать лет это невозможно, но меня просто переполняла любовь. И я отдала ее всю. Не думала, не сомневалась – просто отдала.

      Она положила картон на другие куски, немного помолчала и продолжила:

      – Потом у меня были мужчины. И хорошие, и, как оказалось, не очень. Но ни один из них не волновал меня так, как тот мальчик, которого я любила в шестнадцать. Джеймс был для меня дороже жизни, но мы расстались. Он любил – я верю, – но недостаточно сильно, чтобы остаться. Недостаточно сильно, чтобы остаться со мной или хотя бы признать чувства, которые нас связали. Просто ушел, вернулся к привычной жизни, а от моей жизни остались осколки…

      Старой обиде нужен был выход, и Зоя с силой воткнула нож в картон.

      – Он обручился несколько месяцев назад. Сестра прислала