Лев с ножом в сердце. Инна Бачинская

тоже интересно, на хрен? – присоединился к нему капитан.

      Федор медлил с ответом, подогревая интерес аудитории. Насладившись эффектом от своих слов, он сказал:

      – Это вызов! Он не боится и не заметает следы. Он уверен, что обставит вас. Для него это игра!

      Савелий и Астахов обалдело смотрели на Федора.

      – Надеюсь, это шутка? – опомнился наконец Астахов.

      – Конечно, шутка! Я пошутил. Так, мысли вслух. Не обращайте внимания.

      – Доехала благополучно, целую, твоя крыша, как говорит моя Ирка, – сказал капитан. – Знаешь, Федор, я думаю, ты правильно сделал, что подался в философы. Я вообще не понимаю, как эта наука в принципе могла до тебя существовать.

      – Я тоже не понимаю, – скромно признался Федор. – Кстати, на кладбище я обратил внимание на мужчину… Здоровенный парень, небритый, плохо одет – слишком тепло, не по сезону. Явно вернулся из заключения, таких за версту видно. Сидел на скамейке у двойной могилы, возможно, родителей…

      – Ну и что? – капитан настороженно смотрел на Федора.

      – А то, что я увидел его еще раз, когда мы через полчаса вернулись на то же место. Савелий, как Ариадна, три часа таскал меня по кладбищу.

      – Какая еще Ариадна? – спросил подозрительно Астахов.

      – Одна греческая девушка, которая пряла нитки и дарила клубки знакомым мужчинам. Да, так вот, увидел я его еще раз… неподалеку от того же места…

      – А я никого не видел, – сказал Савелий.

      – Ты был занят, – ответил Федор. – Искал тропу. А я, в отличие от тебя, смотрел по сторонам. И увидел.

      – А при чем тут… этот человек? – пробормотал Зотов, присматриваясь к Федору, который, как ему казалось, весь вечер вел себя неадекватно.

      – А то, мой друг Савелий, что он стоял уже у другой могилы, и выражение лица у него было такое… как будто он увидел привидение.

      – А чья могила? – спросил Николай, невольно заинтересовавшись.

      – Женщины по имени Максимова Ольга, отчество я прочитать не смог, помешала ветка. Скромный черный обелиск, крест. Женщина молодая, судя по фотографии на медальоне…

      – Ну и что?

      – Не знаю, – Федор пожал плечами. – Но уж очень выражение лица у него было… перевернутое!

      – Какое? – удивился Савелий.

      – Перевернутое. Потрясенное. Как у человека, увидевшего призрак.

      Капитан застонал. Ему уже надоела кладбищенская тематика.

      – Предлагаю тост за дружбу и взаимопонимание! – сказал он как припечатал. – Сколько можно про покойников?

      Глава 5

      Отчий дом

      Павел Максимов расплатился с частником, который с облегчением рванул прочь так, что только шины заскрипели. Через минуту шум мотора растворился в глубокой тишине Посадовки, где Павел не был целую вечность. Где-то залаял потревоженный пес, и снова стало тихо. Здесь было холоднее, чем в городе. Неярко горел фонарь у продуктового магазина, облик которого не изменился за прошедшее время, разве что появились