Лев с ножом в сердце. Инна Бачинская

собственной персоной возник перед столиком.

      – Коля, пришел! – обрадовался Зотов. – Молодец!

      – Очень кстати, – сказал Федор. – Савелий полдня таскал меня по кладбищу, и мне просто необходимо сменить обстановку и расслабиться. Садись, Коля!

      – Я не таскал… – возразил Савелий. – Ты сам!

      – А с чего это вы вдруг поперлись на кладбище? – спросил капитан, усаживаясь. – Других дел не было? – Будучи реалистом, он всегда называл вещи своими именами и не затруднялся в подборе слов – пользовался первыми пришедшими в голову.

      – Проведать одного человека, а Савелий забыл, где он лежит.

      – Я не… Ну да, подзабыл маленько, – повинился Зотов. – Но ведь нашли же!

      – Нашли-то нашли, но искали долго. И появились всякие мысли о бренности бытия. О том, что пока мы здесь…

      – Меньше думай о всякой фигне, – перебил Федора капитан. – И не надо мутной философии. «Бренность бытия»… Ты еще о смысле жизни расскажи.

      – Могу. Вот, как по-твоему, Коля, в чем смысл жизни?

      – Не знаю, – ответил капитан. – Потому что смысла нет. В моей, во всяком случае.

      – Ошибаешься. В жизни каждого человека есть смысл. Только он может быть скрыт.

      – На хрен он тогда нужен, если скрыт? – резонно возразил капитан.

      – Придет время, откроется, – утешил его Федор.

      – А чего это вы лимончиком закусываете? Я бы сейчас чего-нибудь слопал… – Коля обвел взглядом стол.

      – Да у них ничего нет.

      – Как это нет? – удивился Коля. – А для своих?

      – Только бутерброды. Для всех. Ты живешь в демократическом обществе, Николай, – сказал Федор. – Даже несмотря на то что ты работник… известных органов, тебе тут не подадут яичницу с ветчиной или пельмени.

      – Эх, пельмешек бы сейчас! – воскликнул Коля с энтузиазмом. – Ладно, давай бутерброды. Штук пять для разгона. И водки. В демократическом… – хмыкнул он. – Недавно прочитал об одном деятеле из мэрии: взятки берет, но в душе демократ!

      – Все берут, – отозвался Федор. – Сам знаешь. И демократы, и либералы, и сторонники национальной идеи. Деньги не только не пахнут, они вообще – вне политики.

      Ему никто не возразил. Капитан сосредоточенно жевал, Савелий задумчиво кивал, печалясь о несовершенстве человеческой натуры. Переключаясь на другую тему, Федор спросил:

      – Ну-с, а что новенького в преступном мире?

      – Новенького? – повторил Коля с набитым ртом. – Тебе весь список огласить?

      – Не обязательно, – ответил Федор. – Давай самые горячие новости часа. Как я понял из нашей короткой телефонной беседы, ты опять собираешься бросать все к чертовой матери и уходить к брату в бизнес. Что случилось?

      – Полный отстой, – признался Астахов. – Даже вспоминать не хочется. Давайте лучше про кладбище.

      – Знаешь, Коля, только там начинаешь понимать некоторые вещи…

      – Например? – капитан перестал жевать.

      – Что мы не вечны.

      – Ты, Федька,