Кваздапил. История одной любви. Окончание. Петр Ингвин

уехал, а златокудрый проводник повел компанию к стене, в этом месте прочерченной прямоугольником двери с глазком. Рядом – ни вывески, ничего, только кнопка звонка сбоку и три перекрестных камеры наблюдения – сверху и по бокам. Это лишь то, что на виду, а серьезные конторы, насколько я знаю, перестраховываются многократно.

      Слабый свет мешал сосредоточиться, мерцание выводило из себя. Я обнаружил, что кулаки сжаты до боли, а мочевой пузырь зовет прогуляться. Неужели боюсь? Чего?

      Пересекшись взглядом с Тимохой, я успокоился. Боялся не только я. Такое знание всегда приносит облегчение, а кого-то даже толкает на подвиги. Вот и совершим подвиг.

      Мы с Тимохой и Снежкой столпились за спиной Насти, она набрала код или пароль, а затем проговорила что-то в аналог домофона, который настолько слился с дверью, что сразу не заметить. Дверь автоматически отворилась. Темный коридор закончился ступеньками вниз, где нас встретила суровая, но обходительная охрана, экипированная так же, как в фургоне. Карточка и ее владелица прошли проверку на соответствие, и взгляды охранников расслабились. Впрочем, это не значит, что они потеряли бдительность. Нас еще раз проверили на незаконные в данном месте и опасные для него предметы.

      Подпись кровью оказалась не шуткой. За уколом одноразовой иголкой в палец каждому новичку последовало выдавливание капельки, и мощный отпечаток скрепил скромненькое требование о неразглашении. Никаких имен и подписей, только отпечаток. Сюда попадают только знакомые и знакомые знакомых, значит, найти любого при желании не проблема, и если клуб закрытый, то и методы, которыми борются с нарушителями, должны быть закрытыми. Пусть это игры для взрослых, как заранее сообщила Настя, но она же и напугала, какие ужасы ждут нарушителей. Мы с приятелем переглянулись, желание играть на чужой площадке в собственные игры отсутствовало напрочь. Что бы ни произошло внутри, мы унесем это в могилу. А насколько нескоро произойдет последнее, с этой минуты зависело от нашего поведения.

      Охрана отправила нас в раздельные раздевалки, где можно было оставить лишнее и привести в порядок оставшееся. Скамьи, вертикальные шкафчики, автомат для чистки обуви, зеркала – все дорогое и солидное, как в музее. Ничего сверх необходимого, как, впрочем, и ничего намекающего на дальнейшее.

      Мы надраили туфли, от которых ноги категорически отвыкли – после кроссовок и мокасин классика ощущалась орудием пытки.

      – Тоже не знаешь, что ждет за дверью? – шепнул Тимоха.

      – Знаю.

      – И молчал?!

      – За дверью – сюрприз.

      Приятель помрачнел, мне был продемонстрирован кулак.

      На выходе из раздевалки те же охранники вручили маски на тесемках – из черного бархата с прорезями для глаз. Надетые, они скрыли основную часть лица.

      – До момента ухода снимать запрещено.

      Мы кивнули.

      Ожидание дам прошло в разглядывании коридорчика. По одну его сторону чередовались мужские и женские туалеты, по другую стращали надписями