Гибель Высоцкого. Правда и домыслы. Борис Кудрявов

не верят. Но веру или неверие к делу, как говорится, не пришьешь. Как проверить точность такой инфо? Собравшись с мыслями, написал письмо в администрацию славного города Мурманска. С таким вопросом-запросом. Знаете, люди в управленческом аппарате отреагировали живо-быстро. Тут же переслали запрос в городской архив, уведомив об этом меня. Специалисты ответили оперативно – НЕ БЫЛ, НЕ ВЫСТУПАЛ!

      Вы не поверите, автор этой книги лет десять назад ввязался в переписку с одним отставным офицером по фамилии Лежанин, который клялся и божился, что Владимир Высоцкий… служил в Советской армии. Правда, всего несколько месяцев. Немыслимо такое даже представить! Закончилось все тем, что этот отставник так и не смог «отыскать» фотку, на которой Высоцкий запечатлен с «сослуживцами».

      Подобных экстремальных историй, кстати, не так и много.

      Одну такую зажигательную стоит рассказать. Вот она.

Был ли Высоцкий в Норильске?

      Конкретный свидетель пребывания там Владимира Семеновича в июне 1966 года – здравомыслящий человек, работавший в те годы бригадиром строителей в Талнахе – Виктор Михайлович Порваткин. О чем он и рассказал на страницах краевой газеты «Заполярная правда» в начале 1988 года.

      Но нет, не верят ему забугорные «веды». Мол, один он только из свидетелей того концерта остался. Маловато… Знаете почему? Потому что уже написали в своих биографических талмудах, что «Высоцкий в Норильске никогда не был!» Как же – он «физически» не мог там быть! Потому-де график его жизни расписан чуть ли не по минутам в этих самых талмудах.

      Но ведь далеко не все факты его биографии запротоколированы, вогнаны в русло биохроники.

      Однажды такую вот историю рассказывал мой учитель фотокорреспондент журнала «Советский Союз» Виктор Резников: «Прилетаю как-то на северА. Командировок в Заполярье было в советские времена много. Попадаю на какой-то ледокол. Ни названия его, ни места, естественно, в памяти не осталось. Потому что летали в те времена со „стеклянными пропусками“ – почти без всяких разрешений и допусков. Распивали эти „пропуска“ вместе с теми, кто нас принимал. И делали это, надо признать, очень основательно. Но молодые организмы восстанавливались быстро. Поспал пару часиков, и в порядке.

      Забросили нас вертолетом. Идем с помощником капитана по палубе. Вдруг слышу хриплый голос. Высоцкий! „Любите вы здесь московских бардов. Кассеты крутите?“ – спрашиваю. „Какие кассеты? Он сам здесь поет“, – ответил спутник. И повел меня в капитанскую рубку. А там в окружении моряков сидит пьяненький Володя с гитарой. Камеру я даже не расчехлял. Сразу и не сообразил ничего.

      Да и кому тогда нужны были снимки какого-то Высоцкого. Все равно их никто бы не стал печатать. Потом так все само собой закрутилось, что и не до съемок было. Перепились все капитально».

Воспоминания Виктора Михайловича Порваткина

      Вот что рассказал мне свидетель того талнахского выступления Высоцкого:

      – Заметку в «Заполярной правде» в январе 1988 года,