Чудесам нет конца. Роберт Ирвин

цитаделей, заслуживающих имя Замок скорби. К тому же Энтони не любит читать, да и получается у него медленно.

      Не успевает он отъехать, как его останавливает отряд всадников. После вежливого приветствия они объясняют, что граф Уорик велел сопроводить его к Типтофту в Данстенборо.

      Типтофт принимает его в палатке, по роскоши превосходящей любой шатер в Алнике. У входа сидит прикованный к жердочке попугай. На полу расстелен турецкий ковер, а над кроватью свисает балдахин. Походная библиотека хранится в сундуках в глубине шатра, где ее стережет скульптура распятого Христа из каррарского мрамора. Как только Энтони ступает внутрь, у входа встает дозором Черномор, карлик графа. Типтофт что-то быстро и отрывисто говорит ему на языке, который Энтони определяет как латынь. Похоже, его догадка верна.

      – Черномор говорит только по-русски и немного на латыни, – поясняет Типтофт. – Если попытаетесь уйти без моего разрешения, он оторвет вам руки.

      Пока Энтони мучительно силится понять, что происходит, оруженосец Типтофта приносит книгу «Обет Артура», которая раньше лежала в седельной сумке Энтони. Оруженосец передает книгу графу, который небрежно перелистывает ее, пока не находит искомое. Это письмо, вложенное между страниц. Типтофт вскрывает его и быстро пробегает глазами. Хоть Энтони и напуган, его восхищает, как быстро граф читает, при этом даже не шевеля губами!

      Граф показывает письмо Энтони и говорит:

      – Так я и думал. Письмо, похоже, от герцога Сомерсета и адресовано вам. Он хвалит вас за пересмотр понятий о верности и обещает хорошее вознаграждение от короля – я имею в виду Генриха Ланкастера. Затем он подробно описывает, как можно безопасно проникнуть в замок и присоединиться к гарнизону Алника. Завтра вечером, когда вы подадите сигнал, небольшой отряд устроит вылазку и проведет вас потайным ходом в замок. Граф Уорик именно так и предполагал. По его совету вас привели ко мне, поскольку в качестве председателя рыцарского суда я обладаю властью и полномочиями решать подобные вопросы на месте.

      – Но я ничего об этом не знал! – протестует Энтони. Кажется, Типтофт не слышит его. Он приказывает оруженосцу зажечь свечу, а затем подносит ее так близко Энтони, что ему обдает лицо жаром пламени. Глаза Типтофта находится прямо за свечой, и пламя отражается в зрачках, которые в неверном свете напоминают зрачки ящерицы. Граф долго и пристально смотрит прямо в глаза Энтони и наконец говорит:

      – Жаль портить такое прекрасное лицо, и будет грустно наблюдать, как эта красивая голова отделится от плеч, где сейчас покоится.

      Внезапно он резко отводит свечу от Энтони и держит над пламенем письмо, пока бумага не сгорает полностью.

      – Не верится, что за столь прекрасным лицом скрываются предательские мысли. Придется сказать Уорику, что я не нашел против вас никаких улик. – Он пожимает плечами. – Пусть порадуется, что в наших рядах нет изменников. А «Обет Артура» почитать стоит. – Передав свечу оруженосцу, он продолжает: – Слышал, вы каждое утро устраиваете под стенами Алника поединки