Тайна древней рукописи. Эрика Орлофф

Мы продолжили спускаться. На лестнице было душно и пахло цементом. Наконец мы достигли выхода в холл. Когда мы открыли дверь, дворецкий Джеймса Роуза уже стоял внизу с мусорным мешком.

      – Вот, – прошептал он и вложил бумажку в мою руку. – Я сказал ему, что пошел вынести мусор.

      Я развернула записку и прочитала:

      МИРИАМ РОУЗ

      Шор Холлоу Лэйн, 448

      Нью-Йорк

      – Спасибо, – с благодарностью ответила я.

      – Миссис Роуз – самая благородная дама из всех, кого я знаю. Я работал у нее двадцать лет. Ее муж был ужасным человеком… Сын не лучше. Для нее продажа рукописи стала бы страшным ударом, ведь она значила для нее так много. Сообщите ей, что манускрипт выставили на продажу.

      – Мы обязательно так и сделаем.

      – Спасибо. Мне лучше поспешить, пока он ничего не заподозрил.

      – Только один вопрос! – сказал Август.

      – Да?

      – Он действительно не знает, где она?

      – Разумеется, знает. Просто не хочет, чтобы вы тревожили ее насчет коллекции.

      – Спасибо еще раз.

      Оставшись с Августом наедине, я спросила:

      – Зачем ты задал этот вопрос?

      – Это доказывает, что он, по крайней мере, понимает, как ценна коллекция. Это не просто стопка страниц. И я уверен, он еще до нашего прихода знал, что рукопись – не простой Часослов. Этой книге место в музее, а не взаперти, где о ней никто не заботится.

      – Бедный А., – прошептала я.

      – Почему ты так говоришь?

      – Его тайны скрыты от посторонних глаз. Думаю, А. хотел сообщить что-то. Хотел рассказать нам о чем-то. Хотел, чтобы мир узнал об этом. Что бы это ни было, мы должны это выяснить. Кто-то же должен узнать об А.

      – Ты сказала «он».

      Я рассмеялась.

      – Или она.

      Но чем дольше я думала об этом, тем больше была уверена в том, что А. был мужчиной. Швейцар распахнул перед нами дверь, и мы вновь оказались на залитой солнечным светом улице.

      – Нам незачем торопиться в аукционный дом. Хочешь пройтись по Центральному парку и перекусить? – спросил Август.

      – Конечно, – ответила я.

      Мы двинулись по направлению к парку. Солнце уже достаточно сильно припекало. Когда мы вошли через главные ворота рядом с Музеем естественной истории, мы попали под сень деревьев.

      – Хочешь хот-дог? – спросил Август, указывая на лоток, расположившийся под голубым в полоску зонтом.

      – Думаю, я пожалею об этом, но давай.

      Август заказал два хот-дога и две колы.

      – Пойдем к Черепашьему пруду?

      – Не припомню, чтобы я там когда-либо была.

      – Тогда пошли. – Мы взяли еду и свернули на дорожку. – Черепаший пруд – просто потрясающее место, там всегда тихо и спокойно. Ни громкой музыки, ни магнитофонов, ни скейтеров. Только черепахи.

      Мы прогулялись до пруда. За исключением возвышающихся где-то вдалеке небоскребов, ничто больше не напоминало о Манхэттене. Мы отыскали плоский камень и уселись на него. Я тут же скинула сандалии и вытянула ноги.

      Август снял кроссовки,