Пока смерть не разлучит нас. Марина Ефиминюк

узором, но было лень плести заклятье.

      Не дождавшись ответа, Айдер повернулся в мою сторону и вызывающе сунул руки в карманы.

      – Выходит, пять лет назад вы не просто сбежали, а обвенчались… – вымолвил он.

      Кто этот человек и почему он столько знает о нашем с Доаром прошлом?

      – После того как мой папаша наконец свалил к праотцам, я единственный родственник твоего мужа и свидетель вашего милого студенческого романа, – словно прочел он мои мысли. – Можешь называть меня кузеном Айдером.

      Доар рассказывал, что его родители погибли, когда он был совсем ребенком, и что его растил троюродный дядька, мало отличавшийся методами воспитания от моей матери. И в Эсхардскую академию он заслал даровитого племянника, чтобы тот не мешался под ногами. После неудачного побега именно его дядька пришел в наш дом и наговорил глупостей, в которые я, раздавленная и испуганная девчонка, поверила.

      Мучило ли меня сожаление, что я не ушла в тот день с Доаром, а позволила его скрутить и, закованного в магические кандалы, отправить в Риор? Без сомнений. Особенно сильно в первое время, когда образ парня, побледневшего от боли, но прожигавшего меня ненавидящим взглядом, не желал стираться из памяти.

      – Мне любопытно, почему вы так долго скрывали брачные метки? – промурлыкал кузен, выказывая ценное умение задавать правильные вопросы. – Не знали об их существовании?

      В этот момент раздался деликатный стук. Дверь открылась, и появился Доар. В спальне действительно повеяло ледяным холодом. Даже мне, ничего не знающей о семейных распрях Гери, становилось ясно, что братья, мягко говоря, друг друга недолюбливали. В войне за развод я бы назначила Айдера Эббота союзником, но скользкие типы вызывают во мне приступы гадливости. Возникает желание немедленно помыть руки, но, боюсь, что столько бутылей мыльного раствора в доме просто не держат.

      – О, братец! – глумливо ухмыльнулся Айдер. – А мы тут с твоей супругой знакомимся и разговариваем.

      Острый как бритва взгляд Доара переместился на меня.

      – Честное слово, я не понимаю, что происходит! – открестилась от любого участия в «беседе». – Этот странный человек вдруг вломился ко мне в спальню и принялся сам с собой разговаривать. Конечно, не то чтобы я против, но в Эсхарде привычку заходить к чужим женам лечат всеобщим порицанием.

      Кузен Эббот немедленно осознал, что сел в лужу, и попытался неловко отговориться от умышленного вторжения:

      – Братец, я просто заблудился.

      – Может, выдать тебе план дома? – поднял бровь Доар. – Чтобы ты не блуждал и не путал второй этаж с первым.

      – Скажи, а она знает, чем вся эта история пятилетней давности закончилась? – широко улыбнулся кузен, словно не заметив откровенной агрессии родственника. – Ну, кроме того, что у вас появились брачные метки?

      Я не подавала виду, но тут же насторожилась. О чем это он толкует?

      – Тебе уже пора, – с непроницаемым видом перебил Доар и кивнул мне: – Аделис, я провожу нашего…

      – Родственника, –