Урод. Александр Верт

Если вы будете плакать, то станете некрасивой и не понравитесь принцу, и тогда он может отдать вас страже.

      Лилайна вздрогнула и посмотрела на служанку с ужасом.

      − Вы совсем не знаете местных традиций? – удивилась Мо.

      − Нет, − признавала Лилайна, что всегда боялась рассказов о жизни варваров. Она верила, что слушая подобное, можно себя опорочить.

      − Тогда лучше признайтесь в этом сразу, чтобы Его Высочество не гневался на вас напрасно, но одно запомните: ему нельзя перечить.

      Она взяла Лилайну за руку и тут же восторженно воскликнула:

      − У вас такая мягкая и нежная кожа, как у младенца! Невероятно!

      Лилайна в ответ только всхлипнула.

      − Ну не плачьте. Вы очень красивая и, если перестанете плакать, непременно понравитесь принцу, и тогда он не захочет вас ни с кем делить. Правда, не плачьте… Да и такие удивительные серебряные глаза как у вас − тут великая редкость!

      Лилайна снова всхлипывала, разглядывая смуглую забавную Мо.

      − Вам сколько лет? – спрашивала Мо ласково.

      − Недавно исполнилось шестнадцать.

      − Ну, тогда вам совсем нечего бояться. Кому вы раньше принадлежали?

      − Я была свободной.

      Мо посмотрела на нее с непониманием:

      − Вы прежде не были в гареме или не были с мужчиной?

      − Ни то, ни другое.

      Глаза Мо растерянно округлились.

      − Я вам не верю, вы глумитесь над Мо. Думаете, я такая глупая? Или вам кажется, что раз я такая высокая и еще в девочках хожу, то можно надо мной смеяться? Я обязательно поправлюсь и стану женщиной! Ясно вам?

      На глазах у Мо выступили слезы, но Лилайне было не понять горя чужеземки, что давно переросла всех девочек-служанок, а все еще не могла называться женщиной. Принцессу волновала сейчас лишь собственная судьба.

      − Ты глупая, если не веришь мне! – воскликнула она и разрыдалась вновь.

      Ей была противна эта варварская страна и эта девушка, явно считающая ее традиции нормальными. Даже собственное будущее сейчас казалось ей омерзительным, а намерение умереть только больше пугало.

      − Перестаньте вы плакать, − потребовала Мо, кажется, осознав, что собеседница действительно ничего не понимает. – Меня же накажут за ваши слезы.

      − Мне все равно, я ничего не хочу, − заявила Лилайна, отмахнувшись.

      Ей действительно казалось, что это настоящий конец, и ничего уже ей не поможет, а Мо таких идей не разделила. Она скользнула куда-то в сторону и тут же вручила Лилайне кубок, заполненный до краев ароматным напитком.

      − Пейте, вам станет легче.

      − Я не пью алкоголя, − возразила Лилайна, но Мо умела настоять.

      − Пейте! – почти приказала она.

      Лилайна подчинилась, выпила и мгновенно перестала плакать. Это было не вино, а что-то другое, странным образом почти лишившее ее всяких чувств.

      − Вот так-то лучше, − прошептала Мо, забирая кубок из безвольных рук. – Теперь идемте.

      Она взяла принцессу за руку и подвела к маленькому бассейну.

      −