Ласка скорпиона. Нора Робертс

дверь одной из душевых кабинок. Пибоди услышала, как эта дверь стукнулась о стену. И перестала дышать.

      – Вот уже шесть лет я руковожу операцией. Не забывай об этом, Гарнет, и даже не пытайся меня провоцировать. Помни, что с тобой может случиться.

      – Не вздумай мне угрожать.

      – А я не угрожаю, я тебя предупреждаю. Я здесь главная, и под моим руководством ты наварил неплохой куш за последние несколько лет. Вспомни свой уютный домик на островах, все свои дорогие игрушки, с которыми ты так любишь играть, женщин, которых ты привык покупать. И вспомни, что ничего этого у тебя бы не было на зарплату копа. Ничего этого у тебя бы не было, если бы я тут всем не заправляла.

      – Я все это помню, но и ты не забывай: ты получаешь самый большой кусок от каждого пирога.

      – Я свою долю зарабатываю. Это я взяла тебя в дело, я помогла тебе разбогатеть. Хочешь остаться в деле, думай, прежде чем тащить меня в какую-то вшивую раздевалку и предъявлять мне претензии.

      – Здесь никогда никого не бывает.

      Опять хлопнула дверца душевой кабины, на этот раз ближе к Пибоди. Холодный пот выступил на ее лбу.

      Голая, оружие в шкафчике. Никакой защиты, кроме кулаков. Она их сжала, держа руки по швам.

      Если вдруг Макнаб позвонит ей, если ее мобильник засигналит, ей конец. Если кто-то из стоящих за дверью, всего в нескольких шагах, стукнет по этой двери от злости, услышит ее, унюхает, она окажется прижатой к стене. Выхода нет.

      Плохие копы. Очень плохие копы. Рене, Гарнет. Не забыть, не забыть. Кинер. Запомнить все детали, на случай, если повезет остаться в живых. Пибоди вскинула голову и с ужасом увидела, как из головки душа величиной с кулачок выскальзывает капля.

      Дыхание у нее перехватило. Она протянула руку и поймала каплю. Ей показалось, что звук капли, шлепнувшейся на ладонь, прозвучал как удар молота.

      Но они продолжали спорить. Потом женщина – Рене, Рене! – вздохнула.

      – Мы топчемся на месте. Мы же команда, Гарнет, но в каждой команде есть свой командир. Это я. Может, у тебя с этим проблемы? Может, это потому, что мы когда-то вместе спали?

      – Это ты со мной порвала.

      – Потому что теперь это бизнес. Будем держаться деловых отношений – будем богатеть. А когда я стану капитаном… что ж, мы расширим дело. Ну а пока нет смысла спорить из-за Кинера. Я об этом позаботилась.

      – Черт тебя побери, Оберман. Чего ж ты мне сразу не сказала?

      «Оберман, – твердила себе Пибоди. – Рене Оберман. Имеет звание, рвется в капитаны».

      – Потому что ты мне досадил. Просто зла не хватает! Я поручила это нашему мальчику. Дело сделано.

      – Ты уверена?

      – Ты же знаешь, как он хорош. И я же сказала: дело сделано. Когда его найдут, это будет выглядеть как обычный передоз. Просто еще один ширяльщик вкачал себе слишком много дерьма. Никто не станет в этом копаться, никому дела нет. Тебе просто повезло, что Кинер не успел далеко уйти и десять кило все еще были при нем.

      – Ты что, шутишь? Издеваешься надо мной, мать твою?

      В ее смехе зазвенела сталь.

      – Я