Игра на любовь. Ирина Молчанова

а потом перемыть ему косточки на очередном девичнике? Зачем все эти сложности, ужимки, утайки, догадайки? Тьфу.

      Может, я на многие вещи смотрю иначе, потому что всю жизнь дружила с мальчиком?

      Я взяла фотку плохого качества, сделанную с телефона, и спросила:

      – Хотите, нащелкаю вам этого Петрова вблизи, на хороший фотоаппарат?

      Возникла пауза. Подружки нерешительно переглянулись.

      – А ты сможешь?

      – Как ты это сделаешь?

      – Реально? Не шутишь?

      – Ты че, к нему просто подойдешь, что ли?

      – Да он не согласится, пошлет куда подальше!

      – Фига се!

      – А что, сделай, будет круто!

      – Да-а, Вероник, ну ты смелая!

      – Ну чума-а!

      – Пусть сфоткает!

      Каждая боялась признаться, как балдеет от Петрова… Впрочем, все мы чего-то боимся. Если чьи-то страхи не похожи на твои, это не значит, что к ним нужно относиться пренебрежительно.

      Хозяйка квартиры убежала куда-то и вернулась с длинной сосиской разноцветной кукурузы, которую высыпала в огромную хрустальную миску, стоящую посреди журнального столика. Девчонки синхронно протянули к ней руки.

      – Вероника, а ты чего не берешь? – изумилась радушная хозяйка.

      – Не люблю кукурузу, – солгала я.

      На самом деле я люблю ее больше всего на свете. Только от одного вида кукурузы мне хочется плакать. Я стараюсь на нее даже не смотреть, потому что боюсь не сдержаться. Вот они – мои страхи.

      После школы мы с Антоном частенько ходили к нашему дереву. У нас с ним было много «нашего», принадлежащего только ему и мне.

      Уроки в третьем классе заканчивались совсем рано, мы закидывали рюкзаки по домам, покупали в ларьке возле парка по длинной сосиске разноцветных кукурузных шариков и бежали к нашему дереву – конскому каштану – самому огромному на длинной аллее.

      Мы забирались на удобные толстые ветки, усаживались как в креслах и открывали пакеты с кукурузой.

      Кресло Антона было почти на самой макушке дерева, а мое немного пониже. Иногда он разрешал мне посидеть на своем. Оттуда открывался вид на весь парк. Даже дух захватывало.

      Болтали о всякой чепухе, ели кукурузу, срывали каштаны. И никогда нам не бывало скучно! Особенно мы любили кидать кукурузные шарики друг другу в рот. Поскольку я сидела ниже, я подкидывала свои шарики вверх, а Антон скидывал мне свои вниз. Для нас поймать все до одной кукурузины было сродни выигранным Олимпийским играм. Такая радость, просто не описать. Я не очень хорошо кидала, Антон метче, так что мне чаще его удавалось не уронить ни одного шарика. Тоша не обижался. Удивительно, конечно, мальчишки всегда рвутся к победам, пытаются доказать, что они лучше, сильнее, смелее, ловчее. А он – нет. Может, потому, что у нас не было отцов и он, в бабьем царстве, чувствовал себя в ответе за меня? Ведь не станет тот, кто покровительствует тебе, показывать свои обиды.

      Он один заменил мне всех недостающих членов семьи. Благодаря ему я никогда не чувствовала себя неполноценной, ущербной. Для счастья у меня было абсолютно все, даже больше.

      Однажды