Лев Троцкий. Революционер. 1879–1917. Юрий Фельштинский

партия считала себя пролетарской, состав съезда был чисто интеллигентским. Масса внимания была уделена спорам по мелочам, различному пониманию формулировок, гиперболизации различий и разногласий по, казалось бы, мелким вопросам. (Сходный характер будут носить и следующие социал-демократические съезды, конференции и совещания, вплоть до 1917 г.) Доминировал на съезде Плеханов. Он проявил себя как «твердый искровец», жесткий и авторитарный политик.

      Плеханов любил повторять латинское выражение: «Salus revolutionis supremus lex esto» («Успех революции – высший закон»). На съезде он утверждал, что, если после революции Учредительное собрание окажется ей враждебным, Собрание придется распустить, что революции не следует отменять смертную казнь – возможно, к ней придется прибегнуть для расправы с монархом. Большинство участников съезда встречало подобные заявления шумными аплодисментами. Делегаты представить себе не могли, что всего лишь через 15 лет эти пророчества будут претворены в жизнь и направлены в первую очередь против них самих, так как подавляющее большинство участников съезда окажется после октября 1917 г. не во фракции Ленина – Троцкого, а сам Плеханов, глубоко враждебный новому режиму, оторванный от общественной жизни, ожесточившийся и покинутый почти всеми бывшими единомышленниками, будет умирать от чахотки, которая в 1918 г. загонит его в могилу.

      Но пока что Плеханов производил на Троцкого несравненно большее впечатление, чем Ленин, хотя с первым отношения были почти враждебными, а второй был откровенным покровителем молодого Бронштейна. «С ясной, научно отшлифованной схемой программы в голове, – писал Троцкий о Плеханове, – уверенный в себе, в своих знаниях, в своем превосходстве, с веселым ироническим оттенком в глазах, с колючими усами с сединой, чуть-чуть театральными, но живыми и выразительными жестами, Плеханов, сидевший председателем, освещал собою всю многочисленную секцию, как живой фейерверк учености и остроумия»[262]. Именно Плеханова Троцкий видел в качестве того примера, которому необходимо следовать в манерах и в поведении.

      Троцкий был одним из самых активных участников съезда. Он выступал почти на каждом его заседании. В протоколах зафиксировано свыше ста его пространных или кратких выступлений и реплик[263].

      В первые дни съезда Троцкий в полной мере оправдывал ожидания Ленина, ведя себя активно и агрессивно. Он выступил уже на втором заседании 31 июля (по новому стилю[264]) при обсуждении порядка дня. Спор разгорелся о месте в партии еврейской социал-демократической организации Бунд, представитель которой – М.И. Либер[265] – настаивал на том, чтобы не выделять этот вопрос отдельно, полагая, что он входит в «рубрику организации партии». Троцкий резко выступил против. Он утверждал, что существуют серьезные разногласия по вопросу «единая организация с той или иной степенью самостоятельности частей («автономия») – или союз самостоятельных организаций («федерация»)». Раз этот вопрос встал перед нами, – «а он встал, – говорил

262

Троцкий Л. Моя жизнь. Т. 1. С. 189.

263

Тютюкин С.В. Лев Давидович Троцкий // Исторические силуэты. М.: Наука, 1991. С. 205.

264

В дальнейшем все даты, связанные с этим съездом, даны по новому стилю.

265

Либер (настоящая фамилия Гольдман) Михаил Исаакович (1880 – 1937) – с 1897 г. один из руководителей Бунда, эмигрант. После II съезда РСДРП меньшевистский деятель. Возвратился в Россию в 1917 г. Крайне отрицательно отнесся к Октябрьскому перевороту. Неоднократно подвергался арестам и ссылкам. В 1937 г. арестован в последний раз и расстрелян.