ДАзайнеры. Олеся Строева

сказал он, смягчая «ль». – Ok? – спросил он разрешения посмотреть картинку. – О! – одобрил он, глядя на рисунок. По-видимому, он плохо говорил по-английски.

      – Thank you, – поблагодарила она.

      – Mmm? – промычал он, кивая на стакан.

      – Oh, no, – отказалась она.

      Он развел руками, по-прежнему улыбаясь всеми своими зубами, сверкающими на смуглом лице. Она сложила рисунок в папку, собрала мелки, встала и, как-то неуклюже протискиваясь между стульями, неловко махнула ему рукой, поспешно повернулась и суетливо скрылась в переулке. Всю дорогу домой его улыбка не сходила с ее лица.

      На следующий день с наступлением сиесты она вновь вошла в Сфакион. Побродив по улочкам в поисках подходящего места для рисования и не обнаружив ни одного закутка с тенью, вышла к вчерашнему переулку. Кафе оказалось пустынным, и она с облегчением уселась за крайний столик с видом на улочку, карабкающуюся вверх горбатой мостовой с симпатичными цветками, балконами, антеннами, выступами и кошкой, спящей посреди дороги. Официант сонно вынес ей из темной прохлады барной стойки кофе и воду со льдом.

      Заканчивая очередной этюд, она почувствовала легкий ветерок, развеивающий послеобеденный зной, и до нее стали доноситься звуки оживающего городка. Отложив в сторону картинку, она снова увидела вчерашнего собеседника. Он сидел на том же месте с неизменным стаканом вина в руке. Она махнула ему, и, как вчера, он подошел оценить ее работу. Одобрительно кивая, он улыбался.

      – Fortunatto, – сказал он, протягивая свободную руку.

      Она тоже представилась.

      – My house, – объяснил он, показывая на дом, в котором находилось кафе.

      – А-а, – закивала она. – I'm from Z.

      – Z? – недоуменно покачал он шевелюрой, слегка тронутой сединой.

      Улыбаясь, он смотрел, как она складывает бумагу и мелки. Она встала, на сей раз кокетливо махнув ему рукой, и повернулась, чтобы уйти, как вдруг услышала родной язык:

      – Не хотите ли посмотреть мой дом?

      Она удивленно оглянулась.

      – You – my house? – показывал он указательным пальцем на нее, а потом на свой дом, как ни в чем не бывало.

      От неожиданности она пожала плечами, как будто не понимая, в чем дело, снова махнула рукой и поспешила вверх по улице. Но снова услышала вслед:

      – Синьора, идемте, не пожалеете!

      Она подумала, что перегрелась на солнце. Осторожно повернулась и увидела все то же улыбающееся лицо:

      – You – my house! Guest! – кивал он, поднимая стакан.

      Раздумывать было некогда, ей стало до жути любопытно.

      – Ok, – сказала она и повернула обратно к кафе.

      Он пропустил ее вперед в низкую зеленую дверь, выдолбленную в толстой белой стене. Внутри было темно и прохладно. Прижимая папку к себе, она озиралась по сторонам. Вверх и вниз уходила деревянная винтовая лестница с изящными перилами. Фортунатто щелкнул пальцами, и отовсюду полился мягкий свет. Он приглашающим жестом повел