Электронная совесть (сборник). Илья Иосифович Варшавский

его предшественник оставил сынам Израиля.

      Открылась дверь, и вошел управитель.

      – Ну как? – спросил Киафа.

      – Привел. Пришлось связать, он никак не давался в руки. Прикажешь ввести?

      – Подожди! – Киафа задумался. Пожалуй, было бы непростительным легкомыслием допрашивать самозванца в собственном доме. Слухи дойдут до Рима, и неизвестно, как их там истолкуют. – Вот что, отведи-ка его к Анне, – сказал он, решив, что лучше подставить под удар тестя, чем рисковать самому.

      – Слушаюсь!

      – И пошли к бен Зарху и Гур Арию, пусть тоже придут туда.

      Киафе не хотелось созывать Синедрион. При одной мысли о бесконечных дебатах, которые поднимут эти семьдесят человек, ему стало тошно. Кроме того, не имело смысла предавать все дело столь широкой огласке.

      – Иди! Скажи Анне, что я велел меня ждать.

* * *

      Когда связанного Курочкина вволокли в покои, где собрались сливки иудейских богословов, он был вне себя от ярости.

      – Что это за штуки? – заорал он, обращаясь к Киафе, в котором угадал главного. – Имейте в виду, что такое самоуправство не пройдет вам даром!

      – Ах, так ты разговариваешь с первосвященником?! – Управитель отвесил ему увесистую затрещину. – Я тебя научу, как обращаться к старшим!

      От второй пощечины у Курочкина все поплыло перед глазами. Желая спасти кровоточащую щеку от третьей, он повернулся к управителю другим боком.

      – Смотри! – закричал тот Киафе. – Его бьют по щеке, а он подставляет другую! Вот этому он учит народ!

      – На моем месте ты бы и не то подставил, дубина! – пробурчал Курочкин. – Тоже мне философ нашелся! Толстовец!

      Допрос начал Киафа:

      – Кто ты такой?

      Курочкин взглянул на судей. В этот раз перед ним были не простодушные рыбаки и землепашцы, а искушенные в софистике священники. Ему стало ясно, что пора открывать карты.

      – Я прибыл сюда с научной миссией, – начал он, совершенно не представляя себе, как растолковать этим людям свое чудесное появление в их мире. – Дело в том, что Иисус Христос, которого якобы вы собирались распять…

      – Что он говорит? – поинтересовался глуховатый Ицхак бен Зарх, приложив ладонь к уху.

      – Утверждает, что он мессия по имени Иисус Христос, – пояснил Киафа.

      – «Кто дерзнет сказать слово от имени моего, а я не повелел ему говорить, тот да умрет». Второзаконие, глава восемнадцатая, стих двадцатый, – пробормотал бен Зарх.

      – Значит, ты не рожден женщиной? – задал новый вопрос Киафа.

      – С чего ты это взял? – усмехнулся Курочкин. – Я такой же сын человеческий, как и все.

      – Чтишь ли ты субботу?

      – Там, откуда я прибыл, два выходных в неделю. По субботам мы тоже не работаем.

      – Что же это за царство такое?

      – Как вам объяснить? Во всяком случае, оно не имеет отношения к миру, в котором вы живете.

      – Что? – переспросил бен Зарх.

      – Говорит, что его царство не от мира сего. Как же ты сюда попал?

      – Ну,