Тривселенная. Павел Амнуэль

Разговор с Раскиной не перенести, а значит… Почему, собственно, и нет? Иногда такой ход выявляет совершенно неожиданные обстоятельства, можно попробовать.

      Аркадий набрал номер, запуская одновременно двигатель и перестраиваясь в нижний эшелон. Лев Подольский не отвечал. После пятого гудка автоответчик предложил оставить сообщение, и Аркадий сказал:

      – Это детектив Винокур из агентства «Феникс». Я буду занят весь вечер, но, если хотите, приходите к восьми часам в ресторан «Тамилла». Если вы не знаете, то это на проспекте Китаева за Пушкинским. Спросите обо мне у метрдотеля.

      Глава восьмая

      В аварию Аркадий попал не по своей вине, но зато по собственной глупости потерял полчаса и появился в зале «Тамиллы» лишь в четверть девятого. Если у Раскиной было чувство собственного достоинства, ждать она, конечно, не стала.

      Минут через пять после вылета со стоянки у синагоги Аркадий перестраивался в верхний эшелон при полном зеленом наборе на всех уровнях, когда грузовик «мандиаль» пересек ему траекторию. Такое не могло случиться даже теоретически, это любой водитель намертво усваивал еще в школе вождения, и потому навыков на подобные случаи в обучении не предусматривалось. Оставалось положиться на интуицию, мгновенно просчитавшую варианты и пришедшую к выводу, что лучше всего бросить руль и попрощаться с жизнью. Именно так Аркадий и поступил, совершенно не помня, что делает, потому что единственным его ощущением в тот момент было ощущение незаслуженного конца. «О Господи! – билась не мысль даже, а какой-то ее замученный осколок. – О Господи! Неужели все?»

      Машина Аркадия врезалась в бок грузовика на крейсерской скорости сто тридцать километров в час. Должен был последовать чудовищный удар, дробящий кости и выбивающий мозги, а потом, может, и взрыв. Но ничего не происходило, даже боли в раздавленном теле Аркадий не ощутил. Он открыл глаза, которые зажмурил в последний момент перед ударом, и понял, во-первых, что жив, и во-вторых, что даже не ранен.

      Невероятность столкновения совпала с другой невероятностью: передний бампер машины Аркадия с ювелирной точностью вошел в жерло бортового воздухозаборника грузовика и, естественно, прошил его насквозь. «Сибирь» Аркадия вывалилась с противоположной стороны и остановилась лишь потому, что жвалы воздухозаборника растянулись, подобно резиновым нитям системы безопасности. Машина висела в этом своеобразном коконе, а грузовик, потеряв летучесть, планировал на закрылках и должен был шмякнуться о землю в районе площади Гагарина. Хорошо, если о землю, а если удар придется по крыше здания?

      Машины, шедшие в нижних эшелонах, бросались врассыпную, как тараканы. Должно быть, произошло немало скользящих столкновений, и хорошо, если без серьезных последствий. Сделать Аркадий ничего не мог, но и водитель грузовика, судя по полному отсутствию разумных движений, находился в ступоре или вовсе в отключке. Осталось одно – сгруппироваться и принять удар, как учили в колледже. Авось, сломает только ноги.