Порочный намек. Кимберли Лэнг

воробья! – возмутилась Глория.

      Итан тут же ухватился за интересующую его тему.

      – Лили не такое уж и дитя. Сколько ей? Двадцать пять? – поинтересовался он.

      Глория попалась на крючок:

      – Скорее двадцать два или три. Она так мила, что выглядит еще младше. И не думай, что я не понимаю, что ты затеял.

      Итан проглотил кусок печенья.

      – Что? – спросил он невинно.

      – Послушай меня, оставь ее в покое.

      – Ты так говоришь, будто я собираюсь сделать с ней нечто ужасное.

      – Я знаю, ты не хочешь навредить ей. Но Лили – хорошая девушка, и ей не нужно забивать голову всякими глупостями. – Глория поджала губы.

      – Мне было просто интересно, сколько ей лет. Теперь я это выяснил. – Возможно, Глория знает что-то о прошлом Лили и поэтому так ее защищает? – Есть еще сосиски? – спросил он, резко сменив тему разговора.

      Что и следовало ожидать, желание Глории накормить одержало над ней верх, и она тут же подошла к плите.

      – Боюсь, ты сегодня будешь весь день один. Сенатор и миссис Маршалл уехали рано утром посмотреть на новорожденного жеребенка. Они запланировали эту поездку до того, как узнали о твоем приезде. К тому же они были уверены, что у тебя наберется куча дел и ты сможешь занять себя.

      И это действительно было так: тонна писем, ожидавших его в электронной почте, и дюжина телефонных звонков, которые он должен был сделать, требовали его внимания. Но еще один день большой разницы не сделает. Целый день, свободный от каких-либо дел, – это звучало заманчиво.

      – Без проблем. Я уверен, что найду чем себя развлечь.

      Глория положила на тарелку сосиску и неодобрительно посмотрела на Итана:

      – Не было еще такого случая, чтобы после этой твоей фразы не случалось чего-нибудь.

      Как только Итан зашел в конюшню, Лили сразу это почувствовала. Изменилась атмосфера. В этот момент она убиралась в конюшне рядом с Тинкером, и конь внезапно запрокинул голову и начал ржать.

      За одни лишь сутки Лили умудрилась по уши влюбиться в Итана Маршалла. Это казалось абсолютной глупостью, но тем не менее было правдой. В конце концов, что плохого во влюбленности? Пока она не начнет тешить себя иллюзиями и грезить о несбыточном, ничего плохого не случится. Лили была реалисткой и знала, как устроен этот мир и свое место в нем. Она могла точно так же влюбиться и в какую-нибудь недостижимую кинозвезду.

      Однако это чувство доставляло ей радость, Лили уже долгое время не позволяла себе ничего подобного.

      Лили услышала, как Итан поздоровался со своим конем, и улыбнулась. Все лошади были драгоценными питомцами семьи. Их держали не для соревнований или шоу. Насколько было известно Лили, не родился еще такой Маршалл, кто не сходил бы с ума от лошадей.

      Закручивая крышу от бутылки с моторным маслом, Лили вышла из стойла Герцога. Итан заметил ее и лениво улыбнулся, отчего у нее защекотало в животе. Затем он увидел бутылку с маслом.

      – Герцог опять грызет стойло?

      – Да. Думаю, ему нужно лечение. Или антидепрессанты. Ничего из того, что мы делаем, ему не помогает.

      – Финн