Встреча (сборник). Ольга Реймова

чтобы не видеть этот критический взгляд, не слышать этих слов, что я впоследствии и сделала.

      Меня всегда спрашивали, почему я от тебя уехала, такой красивый и хороший парень. Я не могла сказать людям почему. Говорила, что ребёнку не подошёл тот климат и мне тоже. Я не хотела чувствовать себя униженной и оскорблённой. Пусть лучше я буду одна, и никто никогда не скажет мне обидных слов.

      Может быть, я и неправа. Но ты всегда говорил так обидно, что обидно до сих пор, когда вспоминаю. Вот сейчас на дни рождения и праздники, по телефону, поздравляем друг друга, подолгу болтаем. Здесь ты не вредный, шутим, смеёмся вместе. А когда приезжаешь, я опять чувствую твой критический взгляд и знаю, что ты думаешь, глядя на меня. Мне опять не по себе. И становится обидно до слёз.

      Ты уже много лет живёшь с женщиной, она твоя супруга, по-моему, уже почти тридцать лет, но она мне тоже на тебя жаловалась. Обиды те же: как вёл себя до женитьбы, и каким стал после.

      Почему ты такой?

      Я не знаю, что её заставляет жить с тобой. Она говорит, что уже поздно что-либо менять и что я молодец, что вовремя сбежала. Так жить очень тяжело.

      А я всё время думаю, что напрасно я сбежала. Так многие живут, и ещё хуже – и живут. А мне только надо было лишь подавить в себе обиду – такую малость! Тогда я была молодая, многое не понимала в жизни. Но так случилось. И доживаю всё с этими же мыслями, которые не оставляют мою душу в покое.

      Господи, как всё сложно в этом мире!

      Былое

      Не вернуть ушедшую любовь,

      Нельзя простить того, что не забыто.

      Обида, боль напомнят вновь

      О том, что сердцем столько пережито.

      Сумей сначала жить начать,

      Перечеркни былые муки,

      Себе попробуй приказать

      Простить, забыть печаль разлуки.

      И никогда не возвращайся

      Туда, где было хорошо,

      Но предано забвенью.

21.02.09

      Заболевание

      Ранним утром они стояли в прихожей. Он в плаще, а она в пижаме и в бигудях и вся решительно-растерянная.

      – Я поехал. Подумай. Забери заявление. Нам не нужен развод. Дочка вырастет, она тебя осудит. Она будет на моей стороне. Подумай, что ты делаешь. Ты сама потом будешь жалеть.

      Она молчит, смотрит на него. «Пусть мне будет хуже, – думает она, – Жалеть буду! Подумаешь! Дочь осудит! Ничего не осудит! Нет, чтобы уговорить, а он мне грозит, что жалеть буду. Тоже мне!»

      Ей хочется броситься ему на шею, обнять его и сказать, что да, он прав. Но нет. Раз подала заявление – назад не возьму. И сама с собой, молча, беседует, а он ждёт.

      «Александр Фёдорович всегда, когда доказывал сходимость какого-нибудь метода вычислений, задавался погрешностью и говорил: „Пусть нам будет хуже“. Вот… Пусть мне будет хуже».

      – Потом передумаешь, но я не вернусь. Я назад не возвращаюсь. Думай, пока не поздно.

      Не дождавшись от неё никакого решения, он хлопнул дверью. И уехал… навсегда.

      Налила себе кофе покрепче, щеки