Покидая царство мертвых. Антон Грановский

слышал, что ты теперь работаешь с ним вместе. Какими делами он занимается в Москве?

      – Я не знаю.

      Макс вздохнул, убрал пачку леденцов в карман и снова поднял со стола Уголовный кодекс. Сохатый посмотрел на книгу, сглотнул слюну и быстро проговорил:

      – Зуб даю, гражданин начальник! Плохиш сказал, что ему нужен курьер, но ничего не объяснил. Сказал, что все расскажет завтра.

      – Завтра? – Максим прищурился и деловито уточнил: – Где именно?

      – В квартире у его новой шмары. Четвертый проезд Марьиной Рощи, дом девять дробь одиннадцать. Номер квартиры не знаю, но она на первом этаже, рядом с первым подъездом.

      – Во сколько?

      – В девять.

      – Утра или вечера?

      – Утра.

      Макс задумчиво побарабанил пальцами по столу.

      – Ранняя пташка этот Плохиш. Значит, ты не знаешь, что за дела он крутит?

      Сохатый мотнул лосиной головой:

      – Нет, гражданин начальник. Знаю только, что работает он по-крупному и что в доле с большими людьми.

      – Откуда знаешь про «больших людей»?

      – Так… Ходят слухи.

      – Где ходят?

      – Между блатными. Нынче много охочих поработать с Плохишом. Он щедро башляет.

      – Значит, у Колюжного появились большие деньги, – задумчиво проговорил Макс. – Что еще знаешь?

      – Больше ничего, – ответил бандит.

      – Уверен?

      – Зуб даю!

      Максим хмыкнул.

      – Сохатый, у тебя всего три зуба, и те гнилые.

      – Обижаете, гражданин начальник!

      – Ладно, не хнычь. За то, что рассказал про Плохиша, спасибо. Но если завтра его не будет в квартире шмары, я вернусь. Знаешь, что тогда с тобой будет?

      Сохатый глянул на Максима угрюмым взглядом и мрачно проговорил:

      – Догадываюсь.

      – Тогда до завтра. – Макс повернулся к молчаливому Жоре: – Хочешь его еще о чем-нибудь спросить?

      Вместо ответа Вержбицкий снял трубку внутреннего телефона и сухо в нее проговорил:

      – Толя, можете увести задержанного.

      Меньше чем через минуту в кабинет вошли два милиционера в форме, помогли Сохатому подняться со стула и вывели его из кабинета.

      Едва за ними закрылась дверь, как Жора взвился.

      – Макс, какого черта ты пришел? – гневно спросил он. – Мы же договаривались!

      – Прости, – виновато проговорил Макс. – Мне просто стало скучно.

      – Орлов, так нельзя!

      – Знаю, Жора, знаю. Ну прости, братское сердце. С меня бутылка «Агдама».

      – Ладно, – смирился Жора. – Только выпьем ее вместе.

      – Само собой!

      Макс полез было в карман за сигаретами, но вспомнил, что там леденцы, и, скривившись, отдернул руку.

      – Ловко ты его раскрутил, – сказал Жора. – Если, конечно, он не соврал.

      – Он не соврал, – сказал Макс.

      – Откуда ты знаешь?

      – Я чувствую, когда мне врут.

      – Чувствует он… – проворчал Жора. Помолчал, посмотрел на Макса цепким взглядом и спросил: – Намечается что-то крупное, да?

      – Не