Покорители Огня. Александр Казимирович Волк

еки. Личный состав нашего пожарного караула, словно вездесущие муравьи, замельтешил возле ревущей на весь гараж красной машины, одеваясь в свою защитную боевую одежду. На ходу, схватив каску и застёгивая куртку, я вскочил в салон автомобиля и уже через пару секунд наша «ласточка», с включёнными синими маячками, буквально вылетела из пожарного депо.

      Это был далеко не первый мой ночной выезд на пожар. Вот уже около десяти лет я исправно борюсь с огнём и, как правило, побеждаю его до полного, так сказать, уничтожения. Я – Дмитрий Малахов, тридцатилетний старший прапорщик, а так же по совместительству являюсь командиром отделения энной пожарной части города Минска. До недавнего времени я исправно исполнял обязанности начальника караула, так как наш бывший командир, по истечении своей выслуги лет, был с почестями отправлен на заслуженный отдых, то есть на пенсию. И вот недавно, где-то с неделю назад, в наш караул на его место, после окончания пожарного училища, прибыл молоденький лейтенант. Теоретически парень был подкован на все сто, хвала его преподам, а вот с практикой у пацана были огромные проблемы. Как оказалось, пожары он тушил только в своих конспектах на занятиях по пожарному делу и в отличие от меня и ребят моего краснознамённого отделения этот выезд был у него первый и считался, так сказать, его «Боевым крещением». Я видел, как он нервно листал карту выезда и понял, что ему никак не удаётся найти то самое место, на которое, собственно говоря, мы и направляемся.

      – Ну, что там? – решив, подбодрить командира спросил я. – Опять где-то трава от щекотки загорелась?

      – Если бы трава, – листая карту, робко промямлил он. – От «Центра» в три двенадцать было получено сообщение: «Горит открытым пламенем двухэтажный заброшенный дом по улице Брикета», а вот на карте, я смотрю, такой улицы нет. Может карта старая?

      – Не суетись под тесаком, – с улыбкой произнёс я, похлопывая командира по плечу. – Карта практически новая, меняли с месяц назад, сейчас найдём! – но взяв карту и открыв её, как мне казалось, в нужном месте, я с удивлением обнаружил, что действительно, улицы с таким названием на нашей карте просто не существует. – Странно! Вероятно это какая-нибудь новая улица, что вблизи новостроек, точнее улица старая, а вот название новое – переименовали, а в карту не внесли. Вот подъедем поближе к этому району, – я ткнул пальцем в карту, – а там и видно будет.

      – Что значит «видно будет»? – удивился командир. – Чай не на блины едем – пожар, знаете ли, тут точность нужна.

      Тут же за нашими спинами раздался негромкий ехидный смешок двух моих непосредственных подчинённых. Ребята у меня в отделении бравые да боевые, но уж больно весёлые, их хлебом не корми, а дай поржать над кем-нибудь от души, но что касается работы, то тут они выкладываются на всю катушку.

      – А то и значит, дорогой товарищ, – попытался объяснить я, покачивая головой. – Ночь на дворе! Темно! Как проедем вот эти высотки, сразу же будет видно, где и что горит. Зарево от такого пожара, как нам пообещал «Центр», должно быть очень живописным.

      – Ох, ребятушки, я вот думаю, что нам надобно срочно возвращаться в расположение нашей пожарной части, – послышался со спины голос Мишки Петровского, первого шутника нашего караула. – Я не захватил с собой свой любимый мольберт и кисти. Не могу, знаете ли, не запечатлеть на старом холсте ожидающую нас красоту.

      – Тоже мне Репин выискался, – фыркнул ему на ухо его лучший друг и напарник по приколам Володька Прохоренко. – Мольберт он, видите ли, забыл. Да ты хоть вообще знаешь, что это такое?

      – Видишь ли, Вольдемар, я в отличие от тебя, человек образованный, я и не такое знаю! Как ни как восемь классов в средней школе от звонка до звонка отмотал, – откинулся на заднем сидении Мишка, закинув обе руки себе за голову.

      – А что – в девятый тебя из- за великого ума не взяли? – не унимался Володя, подкалывая своего товарища. – Или может ты свою школу экстерном закончил: с бриллиантовой медалью и орденом пурпурное сердце?

      – Да ко мне, если хочешь знать, для моего обучения учителя сами на дом приходили, – задрал, было, нос Мишка начиная потихоньку закипать от злости.

      – Что ты нам паришь!? Да к тебе никто кроме врачей-психиатров, на дом и зайти-то не мог, – ехидно улыбаясь, продолжал издеваться Володька. – Подойдут так тихонечко на цыпочках к двери, поскребут пальчиком об косяк и спросят ласково: « Тук, тук, тук», мол, «а не здесь ли проживает знаменитейший художник и учёный Мишаня Петровский? Мы тут к нему за советом пожаловали, уж такого образованного как он нам днём с огнём не найти»…

      Долгого ответа нам ждать не пришлось. Мишка вовсю, как можно культурнее, загнул трёхэтажным матом, что он думает про Володю и его образование, про всех его одноклассников и близких родственников, ну, а мы, в свою очередь, надрываясь от смеха, ползали по салону автомобиля. Ребята они молодые, весёлые, за словом в карман не полезут, вот и подкалывают друг друга что есть мочи. Если сравнить с ними нашего бравого водителя Генку Зубовича – то это небо и земля. Геннадий – тёртый калач и мудрый воин, да и до пенсии ему так же оставалось всего ничего. Всегда молчаливый, говорит только по существу и то только тогда когда его спрашивают.