Голубой восход. Андрей Викторович Пучков

взгляд с её лица на грудь, красиво обтянутую платьем с глубоким вырезом.

      – Что Вам здесь надо, Вас сюда не звали! – заявила леди и опустилась на стул, закинув ногу на ногу. Я, ничтоже сумняшеся, шлёпнулся на соседний стул, и, переведя взгляд на ножки женщины, нахально стал их разглядывать.

      – Что Вы себе позволяете? – на этот раз реально возмутилась она. – Прекратите рассматривать мои ноги!

      – Не прекращу! – нагло заявил я, и, поднявшись, подошёл к инопланетянке. И уже сам, глядя на неё сверху вниз, продолжил:

      – Вы не должны были снимать с себя комбинезон: он, на данный момент, является вашей единственной защитой в этом месте.

      – Я не нуждаюсь ни в чьей защите! – гордо заявила женщина и тоже встала, в результате чего я опять оказался, как говорится, «нос к носу» с её грудью.

      – Все мы нуждаемся в чьей-то защите, – пробормотал я и одновременно с сигналом тревоги, раздавшейся откуда-то сверху от дрона, левой рукой отшвырнул свою собеседницу в палатку, а правой ухватился за рукоять молекулярного меча, прикреплённого к поясу.

      Для того чтобы под воздействием Т-излучения, из специального жидкого сплава, содержащегося в рукоятке, сформировалось тончайшее лезвие, требуется десятая доли секунды. Этого хватило за глаза, и я, почти не глядя, рубанул серое тело, метнувшееся под навес.

      – Закройте дверь! – рявкнул я, и, заметив, как сомкнулись края полога палатки, успокоился. Ну вот, теперь можно и о себе позаботиться, до моей принцессы, по крайней мере, эти хищники, не доберутся. Так, вот ещё один. Развернувшись на сто восемьдесят градусов и приседая, чтобы не столкнуться с массивным телом, развалил пополам ещё одного зверя. А теперь уходим из-под навеса, а то, как бы ненароком не зацепить мечом за натянутый сверху полог.

      Я стоял возле стены палатки, в которой пряталась зелёная, и смотрел, как ко мне с трёх сторон приближаются местные и совсем не гостеприимные жители.

      – Ну, давай, давай, кто первый? – начал приговаривать вслух и одновременно с этим сделал резкий выпад в сторону зверя, находившегося справа от меня. Зверь поддался на провокацию и прыгнул. Я опять шустро присел, и, взмахнув мечом, перекатом ушёл в сторону, чтобы не попасть под разрубленное пополам тело. Всё! Что-то мне подсказывает, что оставшиеся две зверюги уйдут: видят они, что произошло с их сородичами. Не настолько они бестолковые – должны понимать, что не по их зубам дичь.

      Женщина стояла на коленях над разрубленным пополам зверем и гладила его по голове, вернее, по подвижным роговым пластинам, укрывающими голову и спину животного до самого хвоста. Разрубленных пополам тварей я оттащил подальше от лагеря, скинул в яму и теперь ждал, когда настрадается любительница всего живого. Наконец она выбралась из ямы, и, глядя на меня потемневшими глазами, спросила:

      – Вы считаете, что эти животные заслуживали смерти? – я, не скрываясь, усмехнулся.

      – Вы ведь сами всё видели. Они нападали. Они пришли следом за Вами и напали