Как Кощей смерти искал. Дмитрий Вениаминович Захаров

забыл, что ли?

      – Уже заткнулся, Ваша Злобность!

      Едва Кощей успел сесть на свой стул с высокой резной готической спинкой, как на столе появилась до хруста накрахмаленная скатерть, затем отполированные до блеска серебряные приборы. Следом возникли тарелки для хлеба. Вокруг шеи Кощея невидимый кто-то намотал салфетку немыслимой белизны, сродни снегу на леднике. Такая же салфетка, только маленькая, обмоталась вокруг шеи Гюнтера. Затем перед Кощеем появилась тарелка с фуа-гра, а перед вороном – со стейком, а также вино в пузатом серебряном бокале, покрытом затейливой гравировкой. Бессмертный с вожделением потер руки и начал неспешно отрезать маленькими кусочками гусиную печень и отправлять ее в рот.

      – Блаженство, – прошептал он, – первое приятное событие за день. Надо бы, пожалуй, заказать бокальчик вина.

      – За отдельную плату, – немедленно отреагировала Кухня.

      Кощей бросил на стол еще одну маленькую монетку.

      – Какое вино заказываем?

      – Такое же, как у Гюнтера. Он в винах толк знает.

      Тотчас же на столе материализовался бокал с вином. Как и у ворона, он был из отполированного серебра, гравировка на нем изображала различные подвиги Бессмертного в борьбе с Добром.

      – Да, были схватки боевые, – задумчиво произнес Кощей, вращая бокал в своих костлявых длинных пальцах.

      Ужин проходил как всегда в молчании. В какой-то момент Бессмертный отвлекся от еды и распорядился:

      – Музыку.

      – Какую изволите? – откликнулся другой, более любезный голос.

      – Что-нибудь из Генделя, «Музыку на воде» или что-то в этом роде.

      Тотчас раздались пленительные звуки, придавшие трапезе некую торжественность.

      – Так-то лучше, – проговорил, жуя, Кощей.

      Закончив ужинать, Кощей отправился в свою опочивальню, надел пижаму из черного шелка, черный же теплый ночной колпак и залез под одеяло, тоже черного цвета. Затем он дернул за шнур, свисавший у изголовья кровати, и вокруг нее, начисто блокируя лунный свет, сомкнулись черные занавеси.

      А в это время Гюнтер, стараясь как можно меньше шуметь крыльями, по большей части планируя, полетел в зал, где висело волшебное Зеркало.

      – Слушай, Зеркало, – проговорил ворон, – соедини меня с Киевской Русью, локализация – Дремучий Лес, избушка Бабы-Яги.

      – А что я за это буду иметь? – спросило Зеркало. Голос его напоминал голоса, которыми делают объявления в аэропортах.

      – Я достану тебе отличный полироль для стекла с антистатиком.

      – Идет. – Зеркало засветилось всеми цветами радуги в предвкушении удовольствия. Через секунду в нем появилось изображение бревенчатого интерьера, а еще секундой позже большую часть картинки заполнило лицо немолодой женщины в широкоугольном изображении. Вопреки распространенным сказочным заблуждениям, черты ее лица были правильными. Никаких бородавок не наблюдалось, и нос был отнюдь не крючковатым, а, напротив, отличался тонкостью и абсолютной правильностью формы. Щеки у Яги были впалыми и, если что и отличало ее от других пожилых женщин, то только слегка зеленоватый цвет