Прощай, конферансье!. Григорий Горин

каблуками дробь.

      Певица. «Соловей мой, со-о-ловей… Голосистый со-о-ловей…»

      Танцор (напевает цыганский мотив). Тара-тара-тай-да! Тара-ра-тайда!..

      Аккомпаниатор (продолжая играть. Танцору). Ваня, ты нас не пропустишь? У нас с Олей еще концерт в ЦДКЖ.

      Танцор. Сам горю со временем. У меня парк Горького и «Компрессор».

      Певица. «Со-оловей-а-а!..»

      Танцор. Лапота-бодайба. (Бьет дробь.)

      Певица (в отчаянии). Нет. Так работать немыслимо… (Танцору.) Иван, ты можешь хотя бы не петь?

      Танцор. А как я репетировать буду? Мне ритм нужен. У меня – новый танец.

      Аккомпаниатор. Какой новый? Все та же цыганочка…

      Танцор. Много ты понимаешь. Та была «румынский танец», а это «венгерский»… Две большие разницы.

      Певица. Ты бы лучше парик надел, Ваня! А то какой-то белобрысый цыган… Даже неудобно.

      Танцор. У меня, Олечка, зритель за ногами следит, а не за головой… Лапота-бодай-ба. (Танцует.)

      Телефонный звонок. Певица снимает трубку.

      Певица. Алло? Минск? (Танцору.) Затихни, Ваня! Междугородная. (В трубку.) Кого?.. Его сейчас нет, он на сцене…

      Быстро входит Конферансье.

      Конферансье. Братцы, ну когда будет порядок за кулисами? Там все слышно.

      Певица (в трубку). Алло! Простите… Вот он пришел… (Конферансье.) Николай Сергеевич, вас Минск.

      Конферансье. От черт! Достали… Скажи, что меня нет…

      Певица (зажимает трубку рукой). Я врать не умею…

      Конферансье. Учись, Олечка, учись. Пригодится…

      Певица (в трубку, несколько растерянно). Алло! Вы слушаете. Я ошиблась. Он на сцене… Что? (Зажимает трубку.) Они говорят, будем ждать…

      Конферансье (подсказывает). Уехал он.

      Певица (в трубку). Алло… Говорят, он уехал… Что? (Зажимает трубку.) Они говорят – все равно будем ждать…

      Конферансье. О господи!! (Берет трубку, переходит на крайне доброжелательный тон.) Алло! Буркини… Здрасте, дорогой директор! Да, мне говорили… Но не могу! Никак не могу! Дорогой мой, у меня отпуск с двадцать третьего… Я говорю – с двадцать третьего июня путевка у меня… Ну, что значит – юмор нужен?! Юмор тоже отдыхать должен. И потом, у вас Лютиков выступает, чего вам еще?! Почему не выступает? Какой фельетон? Алло! (Кладет трубку.) От черт, разъединили…

      Аккомпаниатор. Вы не читали сегодняшнюю «Вечерку»?

      Конферансье. Нет, а что?

      Танцор. Лютикова раздолбали!..

      Конферансье. Володю? За что?

      Танцор. За репертуар. Называется «Кривая усмешка на эстраде». Лапа-та-па-та!!! (Танцует.)

      Конферансье. Чего ты радуешься-то?

      Танцор. Я не радуюсь. Я репетирую…

      Конферансье (ворчит). Покрасился бы, Ваня!