Куколка. Генри Лайон Олди

в правой руке вялого блондина, левой он взял с гвоздя троицу кукол, закрепленную на общей ваге. Все трое были вехденами, наряженными в полувоенный камуфляж. Один дул в трубу, второй бренчал на гитаре, третий с упоением колотил в барабан.

      Управлять куклами можно было как всеми сразу, так и по очереди.

      – Я давно хотел спросить тебя, Гишер, – сказал щеголь. – Ты говоришь: боль. Так спокойно, деловито… Каково быть экзекутором?

      Седой свернул очередную самокрутку.

      – Нормально. Я из трудовой династии. Отец, дед, прадед… Ничего другого не знаю.

      – Но боль! Причинять людям боль…

      – Горячий чайник тоже причиняет боль. Если ткнуть в него пальцем или сдуру хлебнуть из носика. А прокаженный боли не испытывает. Гниет себе помаленьку – безболезненно. У меня никто из пытуемых не умер. Живы-здоровы – эти на свободу вышли, те схлопотали пожизненное. С некоторыми я переписываюсь. Жена, дети, хлопоты, новости. В гости, между прочим, зовут!

      – Не понимаю, – честно признался лысый.

      – Нечего тут понимать. Я вот тоже не понимаю, с какой радости ты зовешь клиента куклой. Ты же его не водишь в прямом смысле слова?

      Лысый улыбнулся.

      – Я его не вожу. Я его работаю. Но сейчас я на пенсии. Извини, что затеял этот разговор.

      – Ладно. Я привык.

      – Еще по маленькой?

      – Давай.

      В тумане, обступившем лужайку, звучали таинственные голоса. Трели ночных птиц, вздохи ветра, шелест листьев и свирель в бамбуковой роще – партии множества инструментов сливались в общую симфонию. Тоненько вступили скрипки-звезды. Метеоры, сгорая в атмосфере, пели валторнами. Мрак космоса, смыкаясь вокруг планеты, как туман – вокруг островка, прилегающего к дому, вел партию басов. Кометы били в литавры.

      Трое людей ждали, вслушиваясь.

      Часть третья

      Террафима

      Глава первая

      Все любят семилибертусов

I

      – Синьорита! Один кофе!

      – Со сливками? Со взбитым желтком? С ромом?

      – Просто кофе.

      – Пти? Грандо? Супер?

      – Грандо…

      Лючано с наслаждением потянулся, хрустнув позвонками, и откинулся на спинку полиморфного кресла. Кресло тут же начало подстраиваться под новое положение тела клиента. По прошествии сорока минут ожидания эта услуга, сперва забавная, раздражала сверх меры. Как собраться с мыслями, если под тобой все время что-то шевелится?

      И задницу гладит, зараза. В смысле, массирует.

      Он ткнул пальцем в подлокотник, вызывая пульт-проекцию, и перевел назойливую технику в пассивный режим. Вздохнув с облегчением, сделал глоток «Елового утра». Слишком много льда. А в релаксатории не жарко. Надо сказать бармену, чтоб прикрутил кондиционер…

      Релаксаторий Лючано успел изучить вдоль и поперек. Стойка бара – натуральное дерево. За стойкой, смешивая коктейль, жонглирует посудой бармен – не натуральный, голем. Рядом колдует над джезвой-самогрейкой пышногрудая мулатка –