Тайный оракул. Рик Риордан

нотки паники. – Персиковые мне не попадались, но если он такой же злобный, как и прочие…

      Я уже собирался сказать, что мы обречены, но это представлялось очевидным и прозвучало бы гнетуще.

      Малыш повернулся к носои, и на мгновение мне стало не по себе – а вдруг он заключит с ними дьявольский альянс, создаст ось зла между болезнями и фруктами.

      – Не вмешивайся, – предупредил средний, с персиком во лбу, кадавр и попятился. – Мы не позвооолим…

      Фруктовый ребенок бросился на духа и откусил ему голову.

      В прямом, не фигуральном смысле. Клыкастый рот раскрылся, растянулся до окружности невероятного диаметра, а потом сомкнулся вокруг головы духа и с хрустом ее откусил. За раз.

      Ох… Надеюсь, вы читали это не за обедом.

      В считаные секунды носос был разорван в клочья и проглочен.

      Два других, что вполне понятно, отступили, но злобный малыш припал к земле, изготовился и прыгнул. Приземлившись на второго кадавра, он тут же взялся за дело и принялся рвать его на кусочки, словно собирался приготовить кашку с вкусом чумы.

      Последний дух растворился в дым и попытался улететь, но персиковый малый расправил свои зеленые крылышки и устремился в погоню. Раскрыв рот, он вдохнул беглеца – всего, до последнего клубочка дыма – и проглотил. После чего вернулся и, представ перед Мэг, рыгнул. Его зеленые глаза мерцали, и выглядел он вполне бодрым и здоровым, чему я, в общем, не удивился, поскольку человеческие болезни фруктовые деревья не заражают. Более того, сожрав целых трех носои, малыш выглядел голодным.

      – Персики! – взвыл он и ударил себя в маленькую грудь.

      Перси медленно поднял меч. Лицо его оставалось припухлым, из покрасневшего носа текли сопли.

      – Не двигайся, – просипел он. – Сейчас я…

      – Нет! Не трогай его, – запротестовала девочка и осторожно положила ладонь на кудрявую головку. – Ты спас нас. Спасибо.

      Я уже начал составлять в уме список целебных трав для регенерации членов, но, как ни странно, малыш не откусил ей руку. Мало того, он обхватил ногу Мэг, с вызовом посмотрел на нас и угрожающе прорычал:

      – Персики.

      – Ты ему нравишься, – заметил Перси. – Хм… с чего бы?

      – Не знаю. И я его не вызывала. Честно.

      Что это она его вызвала – намеренно или нет, – я не сомневался. Появились и кое-какие мысли насчет ее божественного родителя, а также вопросы касательно опекуна, о котором упомянули духи, но я решил, что расспросить Мэг лучше потом, когда рядом не будет злобно рыкающего, прожорливого дитяти.

      – Как бы там ни было, мы обязаны карпосу тем, что остались в живых, – сказал я. – Кстати, вспомнилось одно старинное выражение: персик в день съел – дух чумной улетел! Я сам его сочинил. Давным-давно.

      Перси чихнул.

      – По-моему, там про яблоко и врачей говорилось.

      Карпос зашипел.

      – Или о персиках, – поправился Перси. – Они тоже помогают.

      – Персики, – согласился малыш.

      Перси вытер нос.

      – Не хочу сказать ничего плохого, но почему он постоянно повторяет одно и то же слово? Как