Унэлдок. Юрий Владимирович Саенков

пела.

      Часть I. Пропащие

      Был бесцветным. Был безупречно чистым

      Был прозрачным, стал абсолютно белым

      Видно, кто-то решил, что зима

      И покрыл меня мелом

      (Nautilus Pompilius)

      1.1 Славка

      Славка огляделся по сторонам, на несколько секунд замер, чутко вслушиваясь в окружавшую его безмятежность, и осторожно вошёл в воду. Неподвижная, глянцево-чёрная на глубине и красновато-бурая у самого берега, она обещала долгожданное блаженство. Лето выдалось жарким и душным. Редкие грозы с яростными, но короткими ливнями облегчения не приносили. Единственным спасением в такой парун было окунуться в прохладу какого-нибудь водоёма.

      Каждый свой выходной, либо в субботу, либо в воскресенье, а иногда и посреди недели (в зависимости от того, какой день в их бригаде объявят нерабочим), Славка садился на старенький автобус, курсирующий между приладожскими деревеньками, и отправлялся в село Бережки, а потом ещё четыре версты шёл по песчаной лесной дороге, усыпанной бурой хвоей и сосновыми шишками. Затем, когда бор сменялся жиденьким мелколесьем, он сворачивал с дороги, перебирался через узкое болотце, которое только на первый взгляд казалось непроходимым и топким, но по кочкам его легко можно было перейти, едва замочив ноги. А потом оставалось только продраться через густые заросли крушины и чахлых осин, и вот он – ничейный песчаный брег Новоладожского канала. Его тайное место.

      Два года назад на Песковской банке села на мель артельская баржа. Тогда всю их бригаду посадили на несколько больших металлических рыболовецких дор и отправили на разгрузку. И когда караван лодок проходил Новоладожским каналом, Славка заприметил этот крохотный, расположенный аккурат между сёлами Лопатицы и Бережки пляжик. С тех пор вот уже второе лето при всяком удобном случае он выбирался сюда на целый день. То были, пожалуй, лучшие дни в году, если не считать дни зарплаты.

      **

      Зайдя в воду по пояс, он помахал для разминки руками, погонял брызгами любопытных, но жутко пугливых водомерок, сделал глубокий вдох и нырнул.

      Под водой было невесомо, спокойно и тихо.

      Открыв глаза, Славка медленно парил над самым дном, как огромный дирижабль. Ему хотелось как можно дольше находиться в этой умиротворяющей тишине, где он был скрыт от всего мира. Ныряя, он словно переходил через волшебный портал в другое измерение. Пусть ненадолго, всего на одну с небольшим минуту, пока в лёгких не кончался весь воздух, но в эту минуту он чувствовал себя свободным. Такое редкое и потому бесценное ощущение. И он нырял снова и снова, страстно желая в такие моменты превратиться в рыбу, чтобы больше уже никогда не всплывать, сбросить с себя проклятый белый браслет, затеряться в прибрежных водорослях, уплыть в тёмную и спокойную глубину. И когда уже казалось, что рыбой стать вполне реально, он начинал улыбаться, выдавая в себе обычного земного человека.

      Ведь рыбы не улыбаются.

      **

      Вдруг