Волшебный мир, или Новая сказка о старом. Наталия Сергеевна Коноплева

Обычаи и нравы»

      Несколько недель Бернар и Эстор не находили себе места. Их возбуждение передавалось остальным. Бернар целые дни проводил в лагере воинов. Так как Гектор по слухам был хорошим и опытным воином и к тому же именно он привёл в страну Мечтаний своих друзей-воинов, Бернар попросил разрешения у королевы поставить его начальником над ними. Разрешение это было получено, и Гектор сразу приступил к своим обязанностям военачальника. Бернар на правах второго человека в стране следил за всеми военными приготовлениями. Так как от Элдина Бернар узнал, что со стороны врагов в бою будут задействованы не все силы противника, учения проводились для всех воинов, но не так сурово, как они ожидали.

      А Эстор целые часы проводил в библиотеки, разыскивая книгу о мэреинах. Он покидал своё пристанище только лишь в часы сна и во время трапез. Лебелия часто приходила к нему в библиотеку и подолгу сидела там за столом, перебирая и перелистывая бесконечное множество книг, которые Эстор не уставал снимать с полок и раскладывать на столах.

      Элдин окончательно выздоровел лишь через месяц. Слабость и головокружения прекратились.

      – Он недолго находился в чёрных пустынях, поэтому магия не успела пропитать его тело и душу. Хотя я слышала, что иные сходили с ума и за меньшее время, – сказала Эльвира, когда лекарь, приведший Элдина в зал совета, где неизменно находились Эльвира и Лебелия, объявил, что здоровью синьора Элдина никакая магия не угрожает.

      Элдин вздрогнул, вспомнив мрак и холод чёрных пустынь, лицо сумасшедшего, его мутный блуждающий взгляд, его жуткий смех.

      Элдин, желая отблагодарить Эстора, вместе с Лебелией помогал тому в библиотеке. Но никто: ни Элдин, ни Лебелия, никогда не смогли бы перенять усердие своего неутомимого друга. Чем ближе приближался день битвы, тем дольше он оставался в библиотеке. До восемнадцатого Августа оставалось ещё больше месяца, но пока поиски не дали результатов. С каждым днём он становился всё молчаливей и мрачней, что никак не подходило к его весёлому нраву. Он всё реже и реже стал выходить из библиотеки. Являлся он только к ужину. Обед ему приносили в «камеру» его добровольного заточения. Вечером уходил он домой из дворца поздно, но то постоянное напряжение, в котором он находился, не давало ему уснуть. А те часы, в которые ему удавалось задремать, не были спокойными. Он часто вскрикивал во сне и просыпался от любого шороха или скрипа. Эти краткие часы отдыха не освежали его и не снимали усталость и напряжение. Утром, позавтракав, он отправлялся во дворец и уединялся в библиотеке.

      Однажды, днём, войдя к нему, Лебелия с Эльвирой увидели его, сидящего за столом, голова его была опущена на стопку книг. Он спал. Женщины переглянулись.

      – Ну, наконец-то. Пойдём. Пусть поспит, – еле слышно прошептала Лебелия, так что Эльвира едва её услышала, но Эстор зашевелился и, подняв голову, воскликнул:

      – Как! Я заснул?!

      – Прости, что разбудила, – извиняющимся тоном, произнесла Лебелия.

      – Что значит – «прости»? Я должен быть вам благодарен, если бы вы не вошли, я бы