Нестрашные сны. Наталья Валенидовна Колесова

не понимаю…

      Вытиравшаяся Агата пояснила:

      – Тут приходил какой-то старик и перевернул часы снова.

      Нона нахмурилась.

      – Какой старик?

      – Ну какой-какой… старый, в серой мантии. С бородой. Пришел и перевернул, – объясняла Агата, все больше смущаясь под недоверчивым взглядом Ноны.

      – Не выдумывай! Ты сама вставала?

      – Как? – Агата показала на валявшиеся «кандалы».

      – Значит, у тебя получилось повернуть их усилием воли?

      – Чешуистая чушь! – не выдержала Агата. – Даже если б и смогла, зачем мне нужно часы переворачивать? Я жду-не дождусь, когда вы меня домой отпустите.

      – Ничего не понимаю, – раздраженно бормотала Нона. – Старик какой-то… Он хоть что-то сказал?

      – Нет. Перевернул и ушел. Может, у вас какой-нибудь сторож-пенсионер есть? – предположила Агата. Под недоверчивым взглядом Осипенко ей все больше казалось, что чушь-то как раз говорит она сама. Сторож в мантии старинной с бородой седой и длинной… А может, у него стиль такой.

      – Куда он ушел?

      Агата показала, Нона заглянула за покрытую потрескавшимся кафелем стенку.

      – Там же тупик!

      Оставалось только пожать плечами. Не приснился же он ей, в конце-то концов! Или приснился? Но кто тогда перевернул часы?

      – Хотя… – Нона задумчиво похлопывала ладонью по стене. – Разве что наложение феноменов… остаточное излучение…

      Агата навострила уши.

      – Радиоактивное?

      – До завтра, Агата.

      – Но завтра же суббота!

      – Наука не приемлет выходных.

      Агата не сдвинулась с места.

      – А я очень даже приемлю. Завтра выходной. Так что машину можете не присылать, я все равно никуда не поеду. И в воскресенье тоже.

      – Ох, иди! – раздраженно отмахнулась Нона.

      – До свидания.

      Агата шла по широкому длинному коридору и, настороженно оглядываясь, потихоньку ускоряла шаг. Уж лучше бы она подождала Осипенко!

      Теперь ей приходится пересекать это заброшенное крыло два раза в день и всегда становится страшно – и не только из-за дурной славы имээфовских коридоров. Сама атмосфера! Голые стены с облупившейся краской; спутанные плети провисшей проводки; редкие мигающие пыльные светильники. Из-за запертых дверей старых лабораторий доносятся какие-то шорохи и даже чье-то бормотание.

      А еще по пустым длинным коридорам вольно гуляет гулкое, сложное эхо. Хотя Агата старается ступать бесшумно, эхо все равно повторяет ее шаги, уносится вперед, запускает по пролетам пыльных лестниц, ведущих в темноту вверх и вниз, и коварно выплескивается навстречу – кажется, кто-то вот-вот выйдет из-за угла…

      Или кто-то постоянно крадется следом.

      Только ступив на знакомую красную дорожку, Агата, наконец, с облегчением вздохнула и замедлила шаг. Побрела, со скукой разглядывала пол, и не сразу заметила, как начал тускнеть свет.

      Подняла голову: вместо длинных