Нестрашные сны. Наталья Валенидовна Колесова

смотрело соседнее кирпичное здание; окон там было мало, окна были узкие, и оттого казалось, что здание подслеповато щурится, пытаясь разглядеть людей в доме напротив. Два молчаливых лаборанта, мужчина и женщина в темно-синих балахонах-халатах, копошились за длинным столом. Исподтишка рассматривали гостей – наверное, начальница предупредила, какой к ним сегодня прибудет… феномен.

      Осипенко любезно проводила их до выхода из Института. Очутившись на улице, Агата прищурилась на солнце. Пейзаж вокруг какой-то промышленный: серые здания почти сплошь без окон, пустая дорога, за ней – парапет и асфальтово-серая широкая река Сень. Дурацкое название. Все здесь дурацкое. И машина, которая их ожидала – тоже. Старая, с пыльными номерами.

      Бабушка оживленно беседовала с Осипенко на неведомом языке: то есть, язык-то, конечно, был обычный, а вот термины, которыми они сыпали… Пары месяцев в интернате волшебников для перевода маловато. Агата послушала-послушала, заскучала и пошла вдоль здания ИМФ, разглядывая серые стены с широкими окнами и редкими запертыми дверями на первом этаже.

      Остановилась. Половина института была точно срезана плотным белым туманом – слегка колеблющийся, он принимал форму здания, как будто продолжал его. Призрачное продолжение… Редкие люди проходили мимо, не обращая на туман никакого внимания. Значит, так и должно быть; наверное, он наколдован, чтобы скрыть какую-то тайну. Попробовать подойти поближе? Там по-прежнему продолжается здание или в тумане прячется уже что-то другое?

      У нее за спиной завелась машина. Бабушкин голос:

      – Садись, Агата.

      Агата села и показала на туман.

      – Это что у них такое?

      – Это… – бабушка повернулась, провожая взглядом уплывающий назад туман. – Это тот же Институт. Просто его разрушенная половина.

      – А что там, в тумане?

      – Ничего. Даже развалин не осталось. Когда случилась… катастрофа, уцелела только часть корпуса. Ну, скажем, это призрачный слепок с разрушенного крыла здания. И он тоже постепенно исчезает. Туман с годами становится менее плотным.

      – А давно это случилось?

      Бабушка смотрела прямо перед собой.

      – Около тринадцати лет назад.

      Агата поглядела на ее напряженный затылок, поняла и резко обернулась. Туман вместе с Институтом постепенно заслоняли другие здания и заборы, мимо которых они проезжали. А ведь говорили, что тот Институт был разрушен…

      – Значит, отсюда и пошла на город Магия?

      – Да. Все остальное отстроили, а с этим крылом пока ничего не могут поделать. Тут столько времени проводились различные опыты и эксперименты, это просто не могло не сказаться…

      Агата уже не слушала. Значит, вот здесь работали ее родители. Лем. Ходили по «живым» коридорам. Смотрели в эти окна, ели в институтском буфете. Может, еще и вместе с Ноной. А что, по возрасту подходит! Если попросить Осипенко рассказать – ответит или нет?

      Вот Келдыш, например, очень неохотно говорит о прошлом.

      Глава 5

      Лаборатория сна. Алая