Щит и меч. Вадим Кожевников

дружбу, штурмшарфюрер сам доносить на него не станет, но, если коммерсант доберется до высших лиц, пусть Папке пеняет на себя.

      Рассказывая, Папке не стесняясь плакал тяжелыми серыми слезами, губы его дрожали. Он твердил исступленно:

      – Мне, старому наци, плюнули в душу. И я должен молча сносить это!

      – А почему вам не сообщить в партию о поступке штурмшарфюрера?

      Слезы Папке мгновенно высохли.

      – Я же тебе говорил: гестапо – это партия. Партия – гестапо. Честь наци не позволит мне это сделать.

      – Но штурмшарфюрер – плохой член партии, раз он берет взятки.

      – Нет, Вайс, ты не прав, – покачал головой Папке. – Он просто умнее, чем я о нем думал. В конце концов, это одно из проявлений нашей способности возвышаться над моралью простодушных дураков, чтобы утвердить господство сильной личности. И если хочешь знать, я готов преклониться перед штурмшарфюрером и горжусь, что он был когда-то моим другом.

      Иоганн внимательно следил за выражением лица Папке, проверяя, появится ли на нем хотя бы тень притворства. Нет, унтерштурмбаннфюрер был искренен в своем преклонении перед удачливостью бывшего приятеля.

      «Какой же ты раб и мерзавец!» – подумал Иоганн и сказал:

      – Вы, господин унтерштурмбаннфюрер, для меня образец наци и преданности идеям.

      – Оскар! Называй меня, пожалуйста, Оскар. Мне приятно, когда меня называют по имени, – жалобно попросил Папке. И чистосердечно признался: – В Латвии я чувствовал себя как-то увереннее на земле. А здесь мне каждый шаг дается с трудом, как по льду хожу. – Вздохнул. – В Риге я знал не только что у каждого немца в голове, но и что у него в тарелке. А здесь… – И сокрушенно развел руками. – Поляки – коварный народ: подсунули мне донос, – оказалось, наш агент. Такие сволочи! – Выпрямился, коричневые глазки блеснули. – Но ты не думай, что старый Оскар скис. Он еще себя покажет. У меня есть надежда выдвинуться на евреях. С ними проще. Предстоит крупная операция. Из уважения к моему партийному стажу обещали зачислить в группу… Но!.. – Папке угрожающе поднял палец.

      – Будьте спокойны, – сказал Вайс и сделал такое движение, будто откусывает себе язык.

      – Ну а ты как?

      Вайс уныло пожал плечами.

      – Работаю на грузовой – и ничего больше.

      – Возишь трофеи?

      – Да.

      – И нечем поживиться?

      – Господин унтерштурмбаннфюрер, я честный человек.

      – Оскар, Оскар, – сердито напомнил Папке.

      – Дорогой Оскар, – не очень уверенно произнося имя Папке, робко попросил Иоганн, – может, вашей группе понадобится хороший шофер – так я к вашим услугам.

      – Хочешь заработать? – понимающе подмигнул Папке. – Им будет приказано явиться на пункт сбора только с ручной поклажей – не тряпье же они возьмут!

      – Это естественно, – поддакнул Вайс. – Но я хлопочу не о том, у меня другая цель. Просто мое положение в гараже улучшится, если меня выделят для специальной