Хмель-злодей. Владимир Волкович

силы против поляков.

      – Жаль, брат, мы хорошо пощипали с тобой жидовину, да и добра добыли много.

      – Я, если ты захочешь, оставлю тебе сотню казаков, в воинском деле искушённых, они и твоих людей обучат.

      – Это было бы хорошо. Большинство моих привыкли только косы да мотыги в руках держать.

      – А куда ты нацелился идти?

      – На Тульчин, там хоть и крепость сильная, да евреев много пришло, там и богатства много.

      – Ну, в добрый час, – казацкий полковник и восставший холоп обнялись и разъехались, чтобы не встретиться больше никогда.

      В роскошном особняке князя Четвертинского, расположенном посреди Тульчинской крепости, собралось невиданное количество народа. В большой зале за столом и вдоль стен сидел и стоял разномастный люд. Здесь можно было увидеть польских жолнёров, кичащихся своей выучкой, седобородых еврейских раввинов, каких-то молодых людей с оружием, почтенных шляхтичей – отцов семейств.

      Первым, перекрывая сдержанный гул голосов, заговорил хозяин дома:

      – Господа евреи, панове! Мы собрались для того, чтобы договориться о совместных усилиях против казаков и холопов, которые не сегодня-завтра будут здесь.

      Князь говорил сидя, его огромный живот и вся его комплекция не позволяли долго стоять, большая голова на толстой и жирной шее медленно поворачивалась из стороны в сторону, обозревая находившихся в зале людей.

      – Польских жолнёров всего шестьсот человек да еврейских вооружённых людей несколько сотен. А беженцев сейчас в крепости уже пять тысяч. К нам двигается огромное войско, и только общими усилиями и стойкостью мы сможем поразить неприятеля.

      Князь вытер большим платком лоснящееся лицо и просвечивающую сквозь редкие волосы на голове лысину.

      После него слово взял гаон, славящийся своей мудростью и знанием Святого писания, рабби Аарон:

      – Ясновельможный князь, панове, евреи! Мы заключаем между собой священный союз, чтобы быть вместе, помогать друг другу в битве с озверевшим врагом. В этот грозный час мы должны оставить наши прежние претензии друг к другу, непонимание и нетерпимость. Мы клянёмся не изменять друг другу и защитить наши семьи и нашу честь. Одобряете ли вы такой союз?

      Гул одобрительных голосов был ответом гаону.

      – Тогда мы должны скрепить его своими подписями.

      Рабби Аарон махнул кому-то рукой, и сейчас же на стол перед князем Четвертинским лёг лист бумаги с текстом священного союза. Он пробежал его глазами, потом зачитал вслух и, не услышав вопросов и возражений, подписал. То же самое сделал и рабби Аарон.

      Вместе возвращались с собрания гаон и Давид. Давиду, несмотря на молодость, было поручено возглавить еврейский вооружённый отряд.

      – Ну, я пойду к своим, нужно ещё многое успеть сделать, люди у меня хоть и храбрые, но воинскому делу не все обучены, – произнёс Давид.

      – Иди. На Господа нашего да на вас возлагаем мы надежду!

      Огромное войско численностью в двадцать тысяч холопов двигалось к Тульчину. По дороге к нему