Горящий берег. Уилбур Смит

Дядя Шон сохраняет свой королевский стиль, – заметил Майкл, показывая на столовое серебро и стюардовский хрусталь.

      – Генерал присоединится к вам, как только сможет, но просил предупредить, что ланч будет очень коротким. Осеннее наступление, понимаете ли… – Лейтенант показал на графин на маленьком сервировочном столике. – Не угодно ли пока что хересу или чего-нибудь покрепче?

      Сантэн отрицательно покачала головой, но Майкл кивнул:

      – Покрепче, пожалуйста.

      Хотя Майкл любил дядю не меньше, чем отца, после долгой разлуки он всегда нервничал в его присутствии. И ему нужно было успокоиться. Адъютант налил Майклу виски.

      – Простите, но у меня кое-какие…

      Майкл жестом отпустил его и взял Сантэн за руку.

      – Смотри, на розах и нарциссах набухли бутоны и почки. – Она прислонилась к нему. – Все оживает.

      – Не все, – негромко возразил Майкл. – Для солдата весна – время смерти.

      – О Мишель… – начала она и замолчала, глядя на стеклянную дверь с выражением, которое заставило Майкла быстро обернуться.

      К ним приближался мужчина, высокий, рослый, широкоплечий. Увидев Сантэн, он остановился и пронзительно, оценивающе посмотрел на нее. Голубые глаза, борода густая, но аккуратно подстриженная как у короля[32].

      «У него глаза Майкла! – подумала Сантэн. – Но они гораздо свирепей».

      И она вздрогнула.

      – Дядя Шон! – воскликнул Майкл и отпустил ее пальцы. Он сделал шаг вперед, протянул руку, и эти свирепые глаза обратились к нему и смягчились.

      – Мальчик мой.

      «Он его любит, – поняла Сантэн. – Они очень привязаны друг к другу».

      Она внимательнее вгляделась в лицо генерала. Загорелый, кожа потемнела, точно выдубленная, вокруг рта и этих невероятных глаз – глубокие морщины. Нос крупный, как у Майкла, и крючковатый, лоб широкий, высокий, а над ним шапка густых волос – темных, с серебряными нитями, блестящими на солнце.

      Они разговаривали, все еще не разнимая рук, и Сантэн поразило их сходство.

      «Да они одинаковые, – поняла она, – разница только в возрасте и силе. Скорее как отец и сын, чем…»

      Свирепые голубые глаза снова обратились к ней.

      – Так вот эта юная леди…

      – Позволь представить тебе мадмуазель де Тири. Сантэн, это мой дядя генерал Шон Кортни.

      – Мишель мне много рассказывал… – запинаясь, начала Сантэн по-английски.

      – Говори по-фламандски, – быстро вмешался Майкл.

      – Мишель мне много о вас рассказывал, – охотно подчинилась она, и генерал радостно улыбнулся.

      – Вы говорите на африкаансе! – ответил он на том же языке. Когда он улыбнулся, весь его облик изменился. Свирепость, почти жестокость в чертах, которую она заметила, стала казаться иллюзорной.

      – Это не африкаанс, – возразила она, и они пустились в оживленное обсуждение; через несколько минут Сантэн поняла, что генерал ей нравится – и своим сходством с Майклом, и разительными отличиями, которые она обнаруживала в них.

      – Давайте перекусим! – воскликнул Шон Кортни и взял

32

Георг V, король Великобритании с 1910 по 1927 годы.