Правая рука смерти. Наталья Андреева

пойдут.

      – Не дождешься! – тряхнула головой Давыдкова и достала из сумочки расческу. – Они сейчас живут для себя. А ты для них. Жилы из себя тянешь.

      – Должна же я помочь сыну.

      – А почему он дома на диване лежит?

      – Работу не может найти по специальности.

      – Пусть устроится не по специальности. Хоть таксистом!

      – Как можно? С высшим образованием.

      – Ах, Тома, Тома… Ну, иди, вжаривай.

      – Ты же тоже работаешь, хоть и пенсионерка, – уколола она.

      – Тоже дура! И какая дура! Но я хоть жилы из себя не тяну, не мчусь сломя голову из одной клиники в другую.

      – У тебя ситуация не такая безнадежная.

      – Без одной минуты девять, – взглянула на часы Давыдкова. – Пора.

      – Да, пора.

      – Не заскочишь потом на минутку? Поболтаем.

      – Сегодня не могу. Но как-нибудь обязательно!

      – Как-нибудь.

      Вот уже полгода они с Верой собираются посидеть в каком-нибудь кафе. Выпить по бокальчику вина, поболтать. Полгода… Нет, этого не будет никогда. Потому что дела.

      В это время в соседнем кабинете Леночка разговаривала по мобильнику.

      – Мегера просто! Робот-автомат! Ненавижу ее! Что сказала? Да, надо увольняться. Пойду в косметологию, богачкам ботокс колоть. А тут просто болото. И денег мало. Да еще эта… Гадюка. Вот за что мне это? Ну не везет на начальниц! Все думаю: какую бы ей пакость сделать, так она меня достала! Что говоришь? Ой, кажись, идет! Я тебе потом перезвоню!

      – Кто записан на девять ноль-ноль, пожалуйста, заходите, – Тамара Валентиновна постаралась приветливо улыбнуться и открыла дверь своего кабинета. С диванчика поспешно встал пожилой мужчина.

      Тамара Валентиновна увидела, как Леночка торопливо запихивает в сумочку мобильник. Так и есть: не карты раскладывала, а по телефону трепалась. Сухо спросила медсестру:

      – Вы сделали то, что я просила?

      – Вот девять ноль-ноль, – Леночка бросила на стол терапевта карту. Та проехалась по стеклу и замерла на самом краю. Выпавший из карты листок с анализами упал на пол.

      Лицо Тамары Валентиновны пошло пятнами. Какое неуважение! И к ней, и к пациенту. А ведь он за прием деньги заплатил, и немалые! Это частная клиника! Да и в обычной районке все равно нельзя так относиться к работе. Какие бы деньги ни платили, надо уважать свою профессию!

      «Сегодня же напишу жалобу на имя главврача, – решила она. – Так больше нельзя».

      – …Сыночек, ты дома?

      – Да, мама.

      Сын, зевая, вышел из спальни. У нее свой ключ, сноха дала, той ведь с утра до вечера нет дома, а Игорю надо поесть приготовить, посуду за ним помыть, белье постирать-погладить. Он как ребенок, совсем не умеет справляться с бытом.

      – Как дела?

      – Все по-старому.

      – А Юля где?

      – На работе.

      Да, со снохой они не ладят, характер у девушки не сахар, но Тамара Валентиновна относится к Юлии с уважением. Она менеджер по продажам и с утра до вечера пропадает на службе. Вдвоем они тянут ипотеку, пока сын ищет работу.

      – Звонил куда-нибудь?

      – Не-а.