Фиктивный брак. Тамара Авецруб

глаз. Но его мысли витали вокруг предложения матери.

      Допив бренди, он решительно подошел к столу, достал чистый лист бумаги и стал писать мистеру Шарпу Вайтленду.

* * *

      Графиня Джонатан сидела в кресле, Алекс стоял возле камина, небрежно облокотившись на мраморную ограду, когда дворецкий Грум объявил о приходе мистера Шарпа Вайтленда.

      В гостиную вошел улыбающийся, радушный мужчина невысокого роста, с округлым животиком, который его отнюдь не портил, с сединой и поредевшими волосами, которые даже были ему к лицу. Все в нем выдавало добряка и доверчивого человека. Неудивительно, что у него возникли финансовые трудности. В бизнесе надо быть хищником, иначе тебя съедят.

      – Рад приветствовать вас, графиня, – откланялся Шарп, целуя протянутую руку Кларисы.

      – Благодарю, что нашли время посетить нас. А где же ваша дочь Саманта?

      – Прошу ее простить. Она большая любительница лошадей. Носится с ними, как мать со своими детишками. Саманта решила лично отвести свою любимицу в конюшню. Никому ее не доверяет.

      – Как мило с ее стороны, – проговорила графиня, – проявлять такую заботу о том, кого любишь.

      – Она что, в гости ездит верхом? – возмутился Алекс такому нарушению этикета.

      Но тут послышались приближающиеся шаги в коридоре, и в гостиную уверенной походкой вплыла стройная, изящная, среднего роста девушка. Длинные черные, слегка волнистые волосы удерживала только голубая лента, завязанная в виде банта. Это был вызов моде. Никаких завитков, буклей и гулек.

      Голубого цвета амазонка сидела по фигуре как нельзя лучше, подчеркивая пышную грудь, тонкую талию и округлые, слегка покачивающиеся бедра девушки при ходьбе. В стройности и длине ног можно было не сомневаться. Воображение уже дорисовывало недостающие элементы увиденного, что и не упустил Алекс, заворожено наблюдая за девушкой со стороны.

      – Прошу меня простить, – села в реверансе Саманта. Это был не поклон, а маленький грациозный танец всего тела, – не смогла удержаться от соблазна, чтобы лично не проводить свою Эпону в вашу, известную на весь Лондон, конюшню. Теперь я понимаю – слухи не зря распространяют. Но они и половины не раскрывают истины. Слухи – жалкая пародия на правду, – с восхищением проговорила девушка, не стесняясь казаться нетактичной в своем восхищении и прямолинейности.

      – Спасибо, дорогая! – улыбаясь, ответила графиня на бурную речь Саманты.

      – Это моя дочь Саманта. Эксцентричность – это ее отличительная черта, – скорее одобряя, чем оправдывая или осуждая поведение дочери, проговорил отец.

      – Хозяйка всего этого «счастья», – улыбаясь, протянула для приветствия руку графиня, – и можете меня звать просто Клариса, не люблю всю эту показуху. А это мой сын Алекс, – обернулась она к камину, представляя сына.

      Только сейчас взгляды отца и дочери были обращены на графа.

      Все это время он стоял молча, не двигаясь, как посторонний зритель в спектакле. Сначала он