Исток. Южнорусская школа поэзии. Виктор Летцев

расщепляет мозг

      расплавляет сознание

      Знаю гнев твой

      что вздымается кровью

      от лживого слова…

      знаю тяжесть твою…

      Знаю все твое

      и этого довольно…

      [Всё во всем]

      Это ты расщепляешь

      замыкающиеся в темном

      Это ты связуешь

      рассеянное в сомнении

      Это ты прорастаешь

      в опустевшем сознании

      Это ты мучительно прорастаешь

      в замкнувшемся самосознании

      Это ты светло прорастаешь

      в больном сознании

      Это ты неожиданно отступаешь

      и отвращаешься…

      память неожиданно отступает

      и медленно отступает жизнь

      Это ты объемлешь всё

      Это ты прорастаешь во всем

      Это ты всё во всём

1987

      «А душа все летает туда…»

      А душа все летает туда,

      И дрожит, и под окнами бродит,

      Будто тать в ожиданье суда,

      Где последняя ночь на исходе.

      Разве можно так больно любить?

      Разве свет не повинен смежаться?

      Говорят: нужно память убить.

      Что мне в том? Нам уже не расстаться.

      Нам уже не проститься с тобой.

      Это будет без времени длиться.

      Выжжет сердце. Скрестится с судьбой.

      И умрет. И опять возвратится.

      Загадка

      Ни журавль, ни синица,

      А доволен сам собой,

      Хорохорится, ершится,

      Побродяжка городской.

      Сердобольная жилетка,

      Да опасливый зрачок,

      С ноготок грудная клетка,

      Хвастунишка, дурачок.

      Все б ему прыжки да прятки

      По задворкам, по верхам.

      С огольца и взятки гладки,

      Сам встает, ложится сам.

      День‐деньской одна забота:

      Был бы цел да был бы сыт.

      От призора, приворота

      Сам себя заговорит.

      Сам найдет себе горбушку,

      Сам возьмет себе подружку.

      Сам потужит‐погрустит,

      Позабудет, посвистит.

      «Горчайший мой собрат и друг…»

      Борису Марковскому

      Горчайший мой собрат и друг

      Тишайший, ткущий под сурдинку

      Созвучий вздорных полукруг,

      Смятеннейшую паутинку,

      Смотри! что лебединый крик

      Звезда взошла в последней трети,

      Скорбит пред вечностью старик,

      А белый ангел двери метит.

      И твердь сдвигается дрожа,

      И вширь ложится книга жизни…

      Семижды имени бежав,

      Душа откроется на тризне.

      В последней, смертной наготе

      И прямоте. Крыла расправит…

      И нам земные сны и те,

      И те грядущие оставит.

      И нет их слаще и страшней,

      И жизнь глядит в себя, как в небыль,

      И отирает слезы небом,

      И белый город снится ей.

      «Свет ли слабеющий…»

      Свет