Млечные муки. Антон Павлович Лосевский

как будто бы ничуть и не взволновавшись.

      Временной отрезок до планерки был безнадежно подпорчен. Никите оставалось лишь предаваться размышлениям: будет ли против него принят карательный поход милицией нравов во главе со старейшинами корпоративной этики. Одно дело – опаздывать на скучную работенку и аккуратно бездельничать, и совсем другое – шастать по клубничным сайтам, да еще и прямо с утра, в чем его, безусловно, и заподозрила начальница отдела. Да, утратить эту рабочую рутину, если что, не великая беда, а скорее и избавление, но ведь на несколько месяцев вперед уже запланирован вполне конкретный комплекс мероприятий и телодвижений, а внезапное увольнение и денежная яма могли бы поставить под угрозу их осуществимость. Тут было о чем подумать.

      Планерка протекала в привычном ключе – в режиме закручивания гаек. Начальница пламенно ораторствовала, прибегая к сравнениям, повышениям голоса и нейролингвистическому программированию в своем представлении. Пытаясь убедить нерадивых подчиненных, что тем необыкновенно повезло в нынешнем воплощении, ведь именно им привелось трудиться в такой динамично развивающейся и конкурентоспособной конторе. Менеджеры молча внимали ее речам, скучливо сдерживая подступающую зевоту и дожидаясь окончания процедуры. Кульминационный момент планерки случался обычно во второй половине заседания, когда началка переходила от пафосных лозунгов и тезисов к вопросам к собравшимся. Вопросы, по сложившейся традиции, были исключительно каверзные: что сделано за отчетную неделю, какие планы на текущую и будущую, когда переведет деньги тот или иной неторопливый клиент, и главное – почему точно такие же ответы менеджер выдавал еще на прошлой неделе. Вообще-то многие привыкли заниматься на планерке личными делами, отвлекаясь от них, когда уже стартовала вопросительная часть, а вопросы адресовались непосредственно им. Тот же Никита в такие минуты завел привычку впадать в сочинительство, давая волю фантазии и воображению.

      Затаился зайцем в ложбине офисных лесов,

      пытаясь бежать от волков,

      но кто я таков?

      Вырваться птицей бы из затхлой и офисной клети,

      стать свободным, как дети,

      но нет еще шести…

      Такие мотивы сейчас занимали Никиту. С тревогой в сердце выжидал он разоблачения. Но его не последовало, да и вопросов к нему в тот день отчего-то не возникло, что было нелогично, учитывая запущенное состояние дел по ряду клиентов. Отсутствие вопросов несколько настораживало Никиту, но и печалиться было некогда, ведь сразу за планеркой планировался обед – в виде обеденного времени. Большая часть офиса стекалась в столовую, где баба Люба бойко сбывала свой съестной продукт как горячие пирожки. Собственно, это и были по большей части горячие пирожки. Никита со своими коллегами по офису и одновременно однорайонниками, Димасом и Денисом, каждый по своим причинам предпочитали не обедать у бабы Любы. Кто-то по завершении