Воздушные замки. Николай Владимирович Махов

блаженный? – удивился Вовка

      – Да они при церкви живут. Набожные. Мать его так воспитала, что он сдачи дать не может – дескать, Господь не велит. Его тут все мальчишки задирают, когда на улице видят. А он идет и молчит, даже не оборачивается. Мамки им за это ухи дерут, но что проку – это же дети. Он и в школу не ходит – его попадьиха дома обучает. Потому, один он совсем – нелюдимый… Но зла не творит, вот и прозвали «блаженный».

      Вовка нахмурился и снова закурил.

      – Знаю я таких блаженных. Ходят, себе на уме, а потом чьи-то руки-ноги в парках милиция находит…

      – Господи боже мой…Ты совсем спятил, али наполовину только? – схватилась за сердце тетка. – Мальчонке всего четырнадцать лет, он же совсем малец еще… Да он мухи не обидит, его даже собаки бешеные любят.

      – А, может, потому и любят, что за своего принимают, а? – усмехнулся зло Вовка.

      – Тьфу на тебя…– всплеснула она руками. – Ты вроде парень уже взрослый – мужик совсем, а в голове у тебя жмых какой-то. Курил бы поменьше и пиво ведрами не хлебал. Это тебе в армии голову отбили? Сам-то какой был…

      – Вот, теть Свет… Вот только давайте старое трогать не будем, да? Я свое искупил и осознал, так что…И что мне делать и не делать – тоже сам разберусь, не маленький. – Он встал и вышел за калитку. – Меня сегодня не ждите, я у Петрухи останусь. А Ирке передайте – еще раз узна́ю, что она по лесу с этим блаженным шляется – башку обоим откручу!

      – Вот же ж, боже ты мой…Двадцать лет, а уму как у младенца. – Прошептала тетка, глядя ему вслед. – Господи, образумь непутевого и держи от греха подальше.

      ***

      На следующее утро Пашка вскочил ни свет, ни заря и носился по двору как угорелый – натаскал воды, дров нарубил, даже сорняки пообрывал на грядках – лишь бы время быстрее пролетело. Мать, видя все его старания, только тяжело вздыхала:

      – Сынок, ты бы не рвал живот так, погляди весь упрел уже, так и простыть недолго. – качала она головой.

      – Мамуль, все хорошо, я же сильный! Глянь, сколько дров наколол – на всю неделю хватит. – Похвастался ей сын. – Который там час?

      – Десять почти. Ты завтракать собираешься?

      – Мам, а можешь мне с собой собрать? Я в лесу поем.

      – Господи, да поешь ты дома нормально. Никуда не убежит от тебя твой лес.

      – Ну маму-у-уль… – Состроил жалобное лицо сын. – Ну, пожа-а-алуйста. Ты же знаешь – на природе оно и естся лучше, и вкуснее кажется.

      – Ох, хитрец ты Павлуша…– мать улыбнулась. – Сейчас соберу. Тебе яички вареные класть?

      – Клади…Всё клади…И картошки сырой кинь, мы ее в лесу запечем…

      – Ты что, опять дó ночи? – нахмурилась она. – Ты, давай, на обед домой приходи. И Ирку свою приводи, раз уж расстаться не можете.

      – Не мамуль, чего туда-сюда бегать, мы и там нормально поедим, ты не переживай. Я часиков в шесть вернусь.

      – Ох, святая Богородица…Ладно, сейчас…

      ***

      Пашка просидел на опушке больше часа. А Ирка так и не