Держим удар, Дживс!. Пелам Вудхаус

за город, к знакомым. Поезд уходит в четыре часа с Паддингтонского вокзала.

      – Надолго едешь?

      – Примерно на месяц.

      – И целый месяц рассчитываешь там пробыть?

      – Само собой.

      Она так уверенно это сказала, что я посмотрел на нее с невольным уважением. У меня в жизни не было случая, чтобы в каком-то доме смогли вытерпеть мое присутствие дольше недели. Куда там! Обычно задолго до этого срока хозяева вроде бы невзначай затевают за столом разговор об удобствах железнодорожного сообщения с Лондоном, смутно надеясь, что Бертрам воспользуется этим удобством. И уж конечно, у меня в комнате на видном месте лежит расписание поездов с жирным крестиком против цифр 2.35 и пометкой: «Очень удобный поезд. Настоятельно рекомендуем».

      – Их фамилия Бассет, – сказала Эмералд.

      Я вздрогнул.

      – Они живут в Глостершире.

      Я снова вздрогнул.

      – Их усадьба называется…

      – Тотли-Тауэрс?

      Теперь вздрогнула Эмералд – итого вместе мы вздрогнули три раза.

      – Как, ты их знаешь? Вот здорово! Пожалуйста, расскажи о них.

      Эта просьба меня несколько удивила.

      – А разве ты сама с ними не знакома?

      – Только с мисс Бассет. А кто остальные?

      Будучи превосходно осведомленным в данном вопросе, я тем не менее на минуту замялся, соображая, нужно ли открывать этой беззащитной девушке, на что она себя обрекает. И решил, что обязан сказать всю правду, ничего не утаивая. С моей стороны было бы довольно жестоко умолчать о том, что мне известно, и допустить, чтобы она отправилась в Тотли-Тауэрс неподготовленной.

      – Итак, обитателями рассматриваемого нами зверинца, – начал я, – являются сэр Уоткин Бассет, его дочь Мадлен, его племянница Стефани Бинг, некий тип по имени Спод, который с недавних пор зовется лордом Сидкапом, и племянницын скотч-терьер по кличке Бартоломью, с которым следует держать ухо востро, в особенности если он ошивается где-нибудь в окрестностях ваших лодыжек, потому что кусает он как змей и жалит как аспид. Значит, с Мадлен Бассет ты знакома? И как ты ее находишь?

      Эмералд, похоже, погрузилась в раздумье. Прошла минута-другая, прежде чем она вновь всплыла на поверхность.

      – Вы с ней большие друзья? – наконец осторожно спросила она.

      – Отнюдь нет.

      – Ну так, по-моему, она редкостная дурища.

      – По-моему, тоже.

      – Но очень хорошенькая. Этого нельзя не признать.

      Я помотал головой:

      – Внешность – это еще не все. Думаю, что какой-нибудь лихой султан или паша, представься ему случай зачислить мисс Бассет в штат своего гарема, ни за что не упустит такой возможности, но не пройдет и недели, как он раскается в своей горячности. Она же невыносимо сентиментальная дурочка, напичканная всякими бреднями и причудами. Считает, например, что звезды – это божьи маргаритки, что кролики – это гномы из свиты королевы фей и что каждый раз как эта